— Периодом расцвета творчества мэтра принято считать середину тысяча девятьсот восьмидесятых годов, — тоном лектора пояснил итальянец. — А точнее — признанными шедеврами в жанре эротического кино являются пять фильмов восьмидесятых, в каждом из которых снялась…э-э, так сказать, муза маэстро.
И ценитель жанра уставился на Сильвану Фаринелли так, будто она была тортом с вишенкой наверху.
— Мама, это правда? — недоверчиво глядя на Сильвану, спросила Тильда. — Ты же всегда была такой моралисткой! Ты меня едва не убила за пирсинг в пупке, когда мне было пятнадцать. А теперь я вдруг узнаю, что не только мой папочка — знаменитый режиссер порнофильмов, но и мамочка — звезда в том же жанре!
И девушка начала истерически смеяться.
— Послушай, Матильда, — довольно жестко ответила «звезда», — ты не понимаешь. Ты не представляешь, как я тогда жила. Я приехала в Милан из нищей деревушки на севере. У меня было одно платье и туфли, которые подарила мне соседка. Мать моя умерла, а отчим хотел на мне жениться, чтобы было кому ухаживать за курами. Я стояла на перроне вокзала и думала, что будет, если украсть булочку у торговки. Сразу ли меня посадят в тюрьму? И кормят ли там?
Тильда во все глаза смотрела на мать.
— Альдо Гримальди подобрал меня год спустя. Я уже успела опуститься достаточно глубоко, но все еще сохраняла юношескую свежесть. Да, Альдо?
Полная статная певица и лысый коротышка улыбнулись друг другу через всю комнату.
— Я работала на студии «Феличита-Рома» три года, с 1986-го по 1989-й. И ушла, только когда поняла, что жду ребенка. Ты родилась в девяностом. Мне не хотелось, чтобы ты когда-нибудь узнала о моем прошлом. Кстати, именно Альдо заметил, что у меня есть голос, что мне надо учиться. Первое время он посылал мне деньги, а потом я сама разорвала последнюю связь между нами.
— Бессмысленно пытаться убежать от прошлого, — пробормотал Гримальди. — Оно настигнет везде. Мое прошлое догнало меня в горах Швейцарии.
Тильда повернулась к «арийцам» и довольно злобно спросила:
— А вы откуда столько знаете о делах моего отца? Кто вы вообще такие? И вас-то что привело в «Шварцберг»?
С места поднялся австралиец — тот, что с разбитым носом. Прижав руку к сердцу, будто прося прощения за то, что Тильде придется услышать, блондин проговорил:
— Мы владеем студией по производству эротического кино.
— Да ладно, — с сомнением проговорила я, — не слишком разбираюсь в этом деле, но, по-моему, сейчас все порно исключительно в Интернете. Набираешь в поиске… в общем, не важно. И тебе выдают миллион ссылок.