Дальнейшее происходит волнами. Сначала приходит холод. От него буквально перехватывает дыхание. Потом приходит боль, и мозг не знает, как интерпретировать ее, потому что он получает сигналы «вытащи меня отсюда» от каждого дюйма тела. Я стараюсь не обращать на это внимания. Третья стадия — нечто вроде вялого паралича, сопровождаемого странным ощущением колючего тепла. Через две-три минуты боль проходит, и вы больше не чувствуете тепло или холод. Вы просто оказываетесь в помещении с темными стенами и светом впереди. Когда стены начинают смыкаться, пора либо выбираться из воды, либо двигаться к свету.
Я услышал, а может быть, почувствовал, как кто-то подошел к каменному бассейну, а потом меня накрыла тень. Огромная рука ухватилась за мой ремень и вытащила меня из воды, как стрела подъемного крана, а потом аккуратно опустила на берег. Я открыл глаза, откашливаясь и отплевываясь, попытался вернуть подвижность окоченевшим конечностям и увидел Биг-Бига, смотревшего на меня сверху вниз.
— Я сказал твоему отцу, что буду присматривать за тобой, но это становится все труднее.
Я принял позу зародыша и спросил, стуча зубами:
— Как ты сюда попал?
— Я стар. Но еще не умер. — Он протянул мне полотенце.
Он натаскал дров для костра, начиная с растопки, потом сломал несколько крупных веток через колено и сложил пирамиду. Потом он зажег сосновые иглы, опустился на колени и тихо подул на пламя. Когда оно занялось, он постепенно стал кормить его новыми веточками. Через несколько минут костер трещал и ревел. Я потихоньку подвинулся ближе.
— Собираешься вот так сидеть здесь? — Судя по тону, он был не слишком рад. — Скорбеть о ее уходе?
Я не ответил.
— Если она оказалась избитой и без денег в твоем городе, на твоем перекрестке, перед твоим джипом, то ты считаешь это огромной вселенской ошибкой?
Я снова промолчал. Он покачал головой.
— Твой отец бы погнался за этой девушкой. Помчался на всех парах.
— Мой отец умер. А я скоро последую за ним.
Он сплюнул.
— Вопрос не в том, будешь ты жить или умрешь. И ты точно не знаешь насчет отца. — Биг-Биг несколько оживился. — Эта девушка заслуживает правды. Она должна знать, что все это не имело никакого отношения к ней. Что причина заключалась в другом.
Я покачал головой:
— Я не могу просить ее, чтобы она полюбила умирающего мужчину.
— Ты умирал с тех пор, как вернулся на эту гору двадцать лет назад. Хочешь потерять еще двадцать лет? Ты живешь, как отшельник, в этих холмах. Любовь создана для того, чтобы ее отдавать. Почему ты держишься за свою любовь?
— Правда обо мне лишь причинит ей боль.