По сведениям В. П. Семенникова, «С.-Петербургский Меркурий» печахался в количестве 580 экземпляров. Сведения эти, правда, касаются только последней, четвертой его части, которая печаталась в типографии Академии наук. По всей вероятности, остальной тираж был такой же[17].
Комплект журнала сейчас весьма редок, в особенности в полном и хорошем виде. Мой экземпляр — из библиотеки П. А. Ефремова.
Журнал издавался неаккуратно, видимо, из-за цензурных перипетий. Последний номер, помеченный декабрем 1793 года, вышел в апреле 1794. В нем напечатано объявление от издателей, в котором говорится: «Год Меркурия кончился и за отлучкой издателей продолжаться не будет». Вместе с «Меркурием» окончилась журналистская деятельность молодого Крылова. Теперь он уже ясно понял, что высказывать свободные мысли в печати ему не дадут. Это подтвердила и личная его беседа с Екатериной II.
По-видимому, императрица, не считая молодого и несомненно талантливого журналиста И. А. Крылова «безнадежным», решила попытаться сделать его исполнителем своей воли. Литературные дела беспокоили Екатерину II. Разгром Радищева, Новикова и других, учиненный ею, в конце концов, никак не украшал «блестящий век Фелицы». Это она понимала сама. Надо было что-то противопоставить, и она начала свои «милостивые беседы» с писателями. В их число попал сначала Крылов, а потом Клушин.
Позже Фаддей Булгарин, захлебываясь от восторга, писал об этом приеме Крылова («Северная пчела», 1845, № 8):
«Великая приняла ласково молодого писателя, поощрила к дальнейшим занятиям литературой».
Результат этого «поощрения» сказался очень быстро: А. И. Клушин тут же написал низкопоклонную оду государыне и стал собираться в заграничную командировку на казенный счет, а несговорчивый И. А. Крылов, бросив все свои дела и литературные занятия, уехал из Петербурга скитаться по чужим местам, подальше от столицы. Уехал сам, не дожидаясь, пока его вышлют. Он хорошо знал, что с непокорными литераторами «великая» была коротка на расправу.
ПЬЕСЫ КРЫЛОВА И ЖУРНАЛ «ДРАМАТИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК»
И. А. Крылову было всего двадцать пять лет. Он уехал из Петербурга разбитый, опустошенный. Он решил временно уйти от литературных занятий, считая, что отделался дешево, не разделив более печальной судьбы Радищева, Новикова и многих других.
Надежда в сердце была одна: «великой» было уже в это время 65 лет. Не будет же она жить вечно?
За плечами у молодого Ивана Андреевича помимо разбросанных по разным журналам мелких произведений были собственные журналы: «Почта духов», «Зритель», «С.-Петербургский Меркурий». Была напечатана отдельным изданием «Ода». Не так мало для его возраста.