– Пока, Кейд.
– Лили!
Парень кивнул и пошел по темной дорожке к машине. Я закрыла входную дверь и прижалась к ней лбом. Дверь была холодной, и я поняла, что у меня горело лицо. От стыда или злости – я не знала точно.
– Лили! – позвала меня мама из другой комнаты. – Мы начинаем.
– Иду!
Пирог, который я поглощала в течение следующих пятнадцати минут, не показался мне таким же вкусным, как обычно.
Видимо, у чувства вины плохое послевкусие.
Была суббота после Дня благодарения, я сидела за швейной машинкой, которую разместила на кухонном столе, и заканчивала юбку. В кармане зажужжал телефон. Я достала его и увидела на экране имя Изабель.
– Привет, – сказала я.
– Хочешь прийти? – Вот так подружка меня поприветствовала.
Я хихикнула:
– Не могу. Сижу с детьми. – Пикнула микроволновка. – Секундочку.
Я собрала свисающий со стола материал и кинула его на машинку.
Подошла к микроволновке, которая снова пикнула, открыла дверцу и увидела четыре раскуроченных хот-дога:
– Уайат, ты их передержал.
– Я все равно съем.
Я достала хот-доги и поставила их вместе с бутылкой кетчупа на стол перед ним и Джоной.
– На вкус они такие же, – сказала я Джоне, пока тот не успел возразить. – Ешьте. И не трогайте это. – Я показала на вещи для шитья на другой стороне стола и переключила внимание на телефонный разговор.
– Хочешь прийти ко мне? – спросила я Изабель.
– Да! Скоро буду, – ответила она, и я улыбнулась.
Когда подружка приехала, мы обнялись так, словно не виделись целую вечность. Казалось, после концерта прошло несколько лет.
– Как прошел День благодарения у Габриеля? – спросила я, как только Изабель вошла в дом.
– Весело. Я провела там всего пару часов, – вздохнула она. – Ты же знаешь, что мои родители думают о праздниках.
Мы вошли в гостиную и плюхнулись на диван.
– Знаю, – улыбнулась я. – Удивительно, что они вообще тебя отпустили. Там было много людей?
– Да. И много детей. А как у тебя прошло?
– Кейд приходил. – Мне казалось, теперь я должна рассказывать подружке каждую мелочь, связанную с Кейдом, чтобы она не подумала, будто я от нее что-то скрываю.
– Что? – На лице Изабель отразился такой же шок, как и в голосе. – Зачем?
– Уайат его пригласил. – Изабель уже знала, что Кейд был бейсбольным тренером моего брата в этом сезоне.
Она ахнула:
– Не может быть.
– Может.
– И? – Изабель подтолкнула меня, ее глаза стали еще больше.
– И Кейд провел здесь больше трех часов.
Рука Изабель взлетела ко рту.
– Мне так жаль. У тебя, должно быть, был ужасный день.
Я покачала головой:
– Нет. Вообще-то, совсем наоборот. Мы объявили перемирие, и день прошел прекрасно.