– Нет! – Слово вылетело из моего рта.
Мама замерла, присоединяя застежку к веревочке:
– Что такое?
– Еще рано.
– В самый раз. Уже довольно поздно.
– Мы обычно делаем это только в кругу семьи.
– Лили, – пожурила меня мама.
И в этот момент пришла Эшли с моим блокнотом в руках.
– Пора, – произнесла она с улыбкой.
Я совсем забыла о ее намерении заставить меня прочитать песню. Меня омыло волной ужаса.
– Нет!
Я резко вскочила и бросилась вырывать блокнот из рук сестры.
– Ты обещала, – обиженно сказала Эшли.
Теперь я никак не могла прочитать текст песни. Единственная песня, что была наполовину закончена, была про Кейда. А он был здесь.
– Я передумала.
– Я так и знала.
– Нет, я собиралась, но…
Эшли бросила на меня разочарованный взгляд и вышла из гостиной, в то время как в нее вошли остальные родственники. Папа нес в руках повязку для глаз. Я старалась быстро что-то придумать. Это станет полным разоблачением. Если это произойдет, Кейд сразу поймет, что я писала те письма. И тогда он придет в ужас. Нельзя устраивать это представление перед всей моей семьей, потому что тогда мои родственники поймут, что на самом деле думают обо мне все дети в школе.
– Это особое событие, – сказала я папе, из-за паники мой голос стал резким. – Не думаю, что посторонние должны присутствовать.
– Лили, – одернул меня папа, его брови опустилась в неодобрении.
– Мне так жаль, – сказала мама Кейду, извиняясь за меня.
Кейд поднялся, развязал веревку на запястье и протянул ее маме:
– Знаете что? Все нормально. Мне в любом случае пора выдвигаться. Все же День благодарения. Мама хотела, чтобы я пораньше был дома. Большое спасибо, что пригласили меня. Все было потрясающе.
Я была ужасным человеком. Заставила Кейда уйти, потому что боялась. Боялась, что завтра он снова станет самим собой. Что я снова стану самой собой. Что он не был тем, за кого я его принимаю. Что он был тем, за кого я его принимаю. Что я хотела это выяснить. Я боялась.
Я пошла проводить Кейда, силясь придумать объяснение, почему он должен уйти, взамен настоящей причине.
Кейд дошел до двери.
– Значит, у перемирия есть временное ограничение? – спросил он, не оглядываясь. – Или в этот час ты снова превращаешься в…
Кейд не закончил предложение, но я могла восполнить пробел. Это помогло мне придумать объяснение. Я открыла дверь и сказала:
– Три часа – вот сколько я могу вынести твою компанию.
В ту же секунду, как слова вылетели изо рта, я о них пожалела. Мне хотелось сказать Кейду, что я не это имела в виду, что сегодня я отлично провела с ним время.
– Другие девушки говорят иначе, но ты уж точно не обычная девушка, правда? – спросил парень с кривой улыбкой.