Мы с Майклом, Сибиллой и Пиппой записались на вторую поездку в дом престарелых. Остальные разошлись кто куда: в детский сад – помогать «пасти» детей и рисовать гуашью, в библиотеку – путать полки, расставляя книги, или в Исторический клуб – мучительно-медленно реставрировать заскорузлые кузнечные мехи и седла под нервным руководством мистера Рэттла.
Никто особо не возражал, потому что куда бы ни попал в конце концов, это хоть какое-то разнообразие после нашего цирка: гибрида буколической идиллии, гладиаторских тренировок на свежем воздухе и привычной школьной учебы.
Дом престарелых называется «Интернат Дороти и Рэндола Хейс». Он размещается в огромной, особо уродливой коробке из кремового кирпича, с белыми крашеными оконными рамами, возведенной в шестидесятых годах и окруженной бетонными дорожками и клумбами с розовой геранью. Здание построили специально для стариков, внутри его легко моющийся блестящий линолеум на полу, пандусы, ламинированные столешницы. Там, где есть ковровое покрытие, оно довольно толстое и колючее, состоящее из квадратов, которые можно быстро заменить в случае порчи.
Обитатели дома, сплошь не от мира сего, расположились в продавленных креслах-шезлонгах с виниловой обивкой, стоящих полукругом возле телевизора, передачи которого давным-давно утратили для них смысл. Здесь повсюду пахнет немощью и слабоумием. Капустой, мочой и сосновым освежителем для воздуха. Но если дышать ртом, не пахнет вообще ничем.
На этот раз Пиппа захватила с собой косметику, выполняя обещание накрасить Долли. Они болтали, как давние подружки, Пиппа узнала секрет чудесной кожи в восемьдесят лет (никаких солнечных лучей и крем «Пондс»).
У подопечного Майкла, Линдсея, прогрессирующая деменция, и он не придумал ничего лучше, чем почитать ему вслух. Линдсей то и дело перебивал его вопросом, когда придет Рой. Майкл вежливо отвечал: наверное, завтра, на что Линдсей говорил: «ах да, завтра», будто и вправду вспомнил, с довольным видом усаживался поудобнее, подсасывал вставные челюсти и выслушивал еще пару прочитанных строк.
Мы с Сибиллой проводили время с Бетти и Морин – двумя престарелыми фуриями, которые без зазрения совести жульничают, играя в боулинг на ковре. Морин между делом теряет несколько стеклянных шариков, а когда ей не удается выиграть, она страшно злится и капризничает, поэтому наша задача – сделать все возможное, чтобы она выигрывала каждую вторую партию. Во время прошлого визита ее пришлось увести в комнату, чтобы она немного успокоилась в одиночестве, и мы не хотим, чтобы и на этот раз она так же опозорилась.