Я буду ухаживать за тобой и воспламенять тебя. Буду ждать, пока мы не наверстаем все, что упустили. И разбужу тебя волшебным поцелуем, когда придет время. Я буду петь тебе всю звездную ночь напролет. Буду смаковать тебя, как молодой персик первого лета.
Он возвращается. Я шмыгаю носом и вытираю лицо, но он подходит лишь настолько близко, чтобы я услышала его слова: «У-Тан Клан».
И отворачивается, не замечая – или «не замечая» – слез. А это или бессердечие, или деликатность. Нельзя же, в самом деле, спать с парнем, пока не узнаешь его настолько хорошо, чтобы понять, бессердечный он или деликатный, верно?
Уходя, он говорит:
– Так что вот музыка для начала, ага?
Дождавшись, когда он уйдет, я перечисляю:
– «Лаксмитс», Пэтси Клайн, «Велвет Андерграунд», «Чеарлифт». На этой неделе. Спасибо, что спросил.
Я твержу себе: когда люди встречаются, они ссорятся. Идеальные парни существуют лишь в стране воображения. А мне еще повезло – меня выбрал сам Бен Капальди. Давно пора расслабиться, у всех бывают неудачные дни, и это еще не значит, что мы расстались.
Оказывается, среди всех этих объяснений нет кнопки, надежно выключающей слезы.
пятница, 23 ноября
В этот черный день Холли превзошла себя.
Время ужина. Пятница. Пятничная фриттата, что само по себе удручает.
Присцилла кромсает все остатки овощей, какие под руку попадутся, сооружает для них яично-сырное покрытие, которое зажаривает до состояния резины, режет на ломти, а мы пытаемся переварить их.
Письмо у Холли.
Я не сразу поняла, что она задумала и почему затеяла все это именно сейчас. Ведь прошло уже недели две с тех пор, как письмо пропало.
А она – до сих пор не верится, что она способна на такую гнусность, – начала зачитывать отрывки из письма вслух, не говоря, кто это написал и кому.
Все радовались представлению и хохотали, а Холли скармливала слушателям лакомые кусочки яда.
* * *
Ты – моя твердыня, мой центр притяжения.
Ты – мой ориентир на планете, на которой я всегда чувствую себя инопланетянином.
Все вокруг встречали презрительным фырканьем каждую строчку. Я делала вид, будто не слушаю, старалась поскорее доужинать и уйти, когда вдруг оглянулась и увидела Майкла. Он был совершенно белым.
И смотрел, как его лучшая подруга смеется вместе с остальными. Над его письмом.
Сибилла спросила:
– Ну и кто он такой, этот твой таинственный поклонник, Холли?
Я скручиваю нити твоих магических волос и глотаю их невинную силу.
– О, так он волосами питается, – не унималась она. – Это что-то новенькое. Где ты его выкопала? В интернете?
Это было все равно что видеть, как человек вот-вот попадет под машину, и при этом находиться на другой стороне улицы, на расстоянии четырех полос от него, и не иметь возможности предотвратить катастрофу. Холли готовилась нанести решающий удар.