И вот я веду машину и поэтому совсем не против того, чтобы Тревис что-то там бормотал или Бейли расспрашивала меня о нас с Джеком, и есть ли между нами что-то серьезное, и есть ли Джек и Либби в любом смысле, форме или сути, о которых она должна знать. Мистер Домингес резким голосом дает мне указания и в какой-то момент прикрикивает на сидящих сзади, чтобы те заткнулись.
Хотя я за рулем впервые в жизни, у меня неплохо получается. Как будто без усилий. Я чувствую себя в машине КАК ДОМА. И в какой-то момент меня словно ударяет – я рулю.
Да, я действительно веду машину. Как нормальный человек. Как проезжающий мимо меня водитель на другой полосе. Как водитель впереди меня. Как все те, что идут по тротуару, у кого, наверное, есть машины и водительские права. Я ВЕДУ МАШИНУ!
Это еще одно, чем я никогда не смогу поделиться с мамой, и, не отдавая себе в этом отчета, я плачу. Мне ее очень не хватает, но погляди на меня за рулем, когда я везу нас по улице. Погляди, как я стою на светофоре. Погляди, как закладываю поворот.
Мистер Домингес спрашивает:
– Ты что делаешь, черт подери?
Не отводя взгляда от дороги, я отвечаю:
– Я плачу. И еще веду машину. Я плачу и веду машину!
От этих слов я плачу еще сильнее и от счастья, и от горя.
Бейли подается вперед и сжимает мне плечо, и я слышу, как она хлюпает носом. Домингес спрашивает:
– Может, остановить машину?
– Ни за что! Хочу рулить целыми днями!
Я вдруг начинаю говорить только восклицательными предложениями. Потом смотрю в зеркала и, хотя Домингес ничего мне не говорил, пробираюсь к выезду на шоссе, потому что не могу удержаться. Мне нужно пришпорить эту машинку.
– Дави в пол! – орет Тревис, и Бейли взвизгивает, когда ее отбрасывает на спинку сиденья.
Я все еще плачу, но теперь еще и смеюсь, потому что я свободна, и этого, наверное, никому из них не понять.
– Вы понятия не имеете, что значит сидеть запертым в четырех стенах, как теленок, – говорю я мистеру Домингесу. – Это лучший день в моей жизни!
Даже мне мой смех слышится безумным, но это не так. Я смеюсь громко, искренне и бесконечно, словно я могла бы смеяться с этой секунды до конца дней своих без остановки.
Как бы смешно это ни звучало, но это действительно так. Это лучший день в моей жизни. Теперь я на шоссе, и все со свистом несется мимо меня, но потом я сама несусь со свистом вместе со всеми, словно здесь мое место в этом мире. Словно я могла бы нестись до самых облаков, движимая счастьем и свободой.
Кто-то включает музыку – песню «Все нормально» группы «Фри». В зеркало заднего вида я замечаю, как Тревис трясет головой, а бедная Бейли вцепилась в спинку моего сиденья, и ее белокурые волосы развеваются по всему салону. А песня все играет, пока я выполняю перестроения из ряда в ряд, играет так долго, что в конечном счете все мы, даже Бейли, хором подхватываем припев.