.
Я не уверена, куда мы едем, но мы направляемся в восточную часть города, где расположены рестораны и кинотеатр. Там мы с папой жили до тех пор, пока не пришлось разрушить наш дом, чтобы спасти меня.
Словно читая мои мысли, Джек спрашивает:
– Ты вроде бы жила в этом районе, нет?
– Когда-то. Так куда мы едем?
Он улыбается мне, и я просто таю на сиденье. Внутри у меня делается тепло и мягко, и я цепляюсь за это чувство, потому что оно не из тех, что я ощущаю все время. Быть счастливой – это нормально, слышу я голос Рейчел. Это нормально – позволить себе наслаждаться хорошим.
Может, сегодня та самая ночь. Моя сексмарафонская ночь, как у Полин Поттер. Джек Масселин, ты можешь стать моим первым.
Он отвечает:
– Я думал, мы заедем куда-нибудь поесть, а там видно будет.
Но он также мог бы сказать: «Я прокачу тебя на луну и обратно, а пока мы в вышине, я соберу тебе на память охапку звезд».
И я вдруг думаю о дочери, которую нам суждено обрести. «Беатриче, – думаю я. – Мы назовем ее Беатриче».
Мы проезжаем мимо «Оливкового сада», «Эпплби» и «Красного омара», открывшегося месяц назад. Я мысленно перебираю все рестораны в городе – их не так много, – но мы проезжаем мимо них. Я было думаю, что он сейчас развернется и отвезет меня домой – ни вечера, ни свидания. Или, возможно, направится в Огайо, где никто не узнает ни его, ни меня, ни нас.
Но тут мы выезжаем из Амоса, и у меня немного сжимается сердце, что говорит мне, что я вообще-то от него такого не ожидала, и теперь он делает это – осторожно, тайком вывозит меня из города, словно дочь богатого нефтяного короля.
– Куда мы едем? – спрашиваю я таким идеально ровным голосом, словно его полсотни раз перед этим специально расплющивали.
– В Ричмонд.
– В Ричмонд?
Звучит это так, словно я говорю: «ТЫ ЧТО, СОВСЕМ? ШУТКИ СО МНОЙ ШУТИШЬ? В РИЧМОНД?! МОЖЕТ, ПРОСТО ПРИВЯЖЕШЬ К МОЕЙ НОГЕ ВАЛУН И СБРОСИШЬ МЕНЯ В РЕКУ?»
– Да, в Ричмонд. Я вовсе не собираюсь вести тебя на какую-то из городских помоек. Совсем нет.
Джек
«Королевская пицца Клары» – своего рода заведение знаковое. Там делают лучшую пиццу на много километров вокруг, а в зале стоит красный двухэтажный автобус. Там всегда многолюдно, но я заказал место заранее. Мы можем сесть в автобусе или наверху за угловой столик, у которого сбоку стоят качели. Либби выбирает качели.
Мы движемся между столиками, Либби идет впереди меня, и я вижу, как на нее таращатся. Такое случается, когда я с Кэролайн, – люди на нее пялятся. Но пялятся они на Кэролайн потому, что с виду она высокая и сексуальная девица.