* * *
На следующий день, когда мы все входим в спортивный зал, мистер Левин тренируется у баскетбольной корзины.
– А, это вы? Вот и отлично. Кешон, Тревис, Джек и Либби, вы будете играть с Наташей, Энди, Мэдди и со мной.
– Во что?
– В баскетбол, мистер Торнберг. – С этими словами он бросает мяч Кешону, который ловит его одной рукой.
– А может, нам всем следовало объединиться против Кешона? Ну, чтобы силы примерно одинаковые были.
– Помолчи, Масс. – Кешон отправляет мяч в корзину, в чем, правда, ничего удивительного нет. В то время как Рип ван Либби спала, он уже три года как слыл лучшим игроком в баскетбол.
– И дело даже не в том, что кто-то обязательно выигрывает, а кто-то проигрывает. Это не соревнование. Это работа команды. – Мы все внимательно смотрим на мистера Левина, который исполняет какой-то безумный танец шаркающей походкой то вперед, то назад, как будто находится на боксерском ринге.
– Все те, кто пришел сюда сегодня, должны научиться хорошо играть вместе с другими. Или хотя бы лучше, чем играли раньше.
Разумеется, Кешон выигрывает подачу. Мы бегаем туда-сюда по площадке, но, кроме него, все то и дело лажаются, даже те, кто считает себя спортсменами. Грустное, душераздирающее зрелище. Единственное, чему мы сейчас можем научиться, – так это тому, как унизить себя перед лицом своих сверстников.
Каждый раз попадая мячом в корзину, Кешон ведет себя так, будто только что выиграл чемпионат штата. Он то и дело подает отрывистые команды своим игрокам, отбивает мяч у себя за спиной, пропускает его между ног и выполняет самые невероятные броски. Честно говоря, это напоминает игру с Леброном Джеймсом, если бы, конечно, Кешон имел росту побольше. Наступает момент, когда мистер Левин неожиданно отнимает у него мяч и говорит:
– Это не звездный час Кешона. Тебе нужно помочь своим товарищам по команде. И все мы тут как бы равны. Нам надо действовать сообща. – С этими словами он точно посылает мяч в корзину три раза подряд. – Возьмите-ка тайм-аут, министр Баскетбол.
– Чего?
– Можешь несколько минут просто посидеть и отдохнуть. Тебе это не повредит.
– Ну вот… – Кешон еле движется по площадке, теперь он превратился в самого медлительного человека на всей планете. Мы ждем, пока он покинет площадку. Не проходит и года, как он усаживается на скамейку.
Наташа поднимает взгляд к потолку и качает головой.
– Если вам от этого будет легче, – произносит мистер Левин, – я тоже посижу. Чтобы игроков было поровну. Так же лучше для команды, верно, Кешон?
Тот смотрит сначала на учителя, потом мимо него на Наташу, которая слегка приподнимает бровь. И только тогда отвечает мистеру Левину: