Став видимым, командор прыгнул вперед и атаковал легкую пехоту. «Черные когти» занялись привычным делом – кровавой жатвой. Главком врубился в тыл ничего подобного не ожидавшего отряда и спустя пять мгновений и несколько взмахов «когтей» прорубил себе кровавый коридор на «арену» со стрелометом. Первый солдат, беззащитная шея которого встретилась с «Черным когтем», не успел еще рухнуть на настил палубы, а Шэф уже бесчинствовал на «арене».
Каждая его рука действовала самостоятельно, можно сказать – асинхронно, как будто управлялась отдельным процессором, или же, на худой конец – отдельным потоком, если процессор, все-таки, был один. А может мозг главкома работал, как многоядерный процессор? Ничего конкретного на этот счет сказать было нельзя. Как верно отмечено – голова предмет темный и исследованию не подлежит.
Выглядело это примерно так: правый «коготь» рубящим ударом смахивает с плеч голову очередного стрелка; левый – колющим перерубает позвоночник; короткое передвижение вперед и правый «коготь» возвратным движением отрубает чью-то кисть, натягивающую лук; левый – каким-то невероятным, неудобным движением, снизу вверх отсекает предплечье, оказавшееся на пути «Черного когтя»; короткий шаг вперед и все по-новой.
Выбравшись на «арену», Мастер войны ш'Эф в течении семи секунд разгромил расчет станкового стреломета. Лишняя секунда ушла на то, чтобы поднять и вставить в специальный держатель упавший на палубу факел, выпавший из отрубленной руки. Командору было в общем-то плевать – будет пожар на корабле, или нет, но он еще не определился с дальнейшей судьбой галеры – нужна она им с Дэном, или нет. А вдруг понадобится? Значит побережем. Пока.
Покончив с «ареной», главком развернулся и черным вихрем атаковал солдат оставшихся стоять на ступеньках «амфитеатра». На этот раз ему нужно было подниматься, а не спускаться, что было менее удобно, но, разумеется, не критично. Конечно же, проще было зачищать ступеньку за ступенькой, сверху вниз, но в таком случае он добрался бы до арены в последнюю очередь и стреломет успел выстрелить. И хотя вероятность травмы Дэна, или повреждения ялика были не сильно высоки, но Мастер войны ш'Эф всегда придерживался правила – береженого Бог бережет, и понапрасну никогда не рисковал. Ключевое слово в этом предложении: «понапрасну».
«Во всех мирах одно и тоже, – отстраненно размышлял Шэф, нанося направо и налево смертоносные удары. – Паны дерутся, а у мужика чуб трещит. Вот каким местом этих бедолаг касаются наши разборки с некромантами Высокого Престола? Никаким. А они первыми подставили лбы. С одной стороны несправедливо, а с другой – где она, эта справедливость? Я не встречал. А может они сильно нагрешили? – продолжил размышлять командор, поднимаясь на очередную ступеньку „амфитеатра“. – В этой жизни… а может в прошлых… Ладно – не мое дело. И все-таки – шкира зло! – неожиданно перескочили его мысли. – Совершенно забываешь о защите. Надо завязывать с ее постоянным использованием, а то вообще разучишься защищаться…»