Александр с большой охотой принял евреев, изгнанных из Испании фанатичной «патронессой» католиков королевой Изабеллой. Папа считал их не только полезными гражданами, но и потенциальным источником дохода. Требовались крупные суммы денег в обеспечение новых планов Чезаре. В то лето на площади Святого Петра совершили публичное обращение трехсот евреев-маранов в католичество. Свидетелями знаменательного события стали Лукреция и Санча. Санудо полагал этот шаг папы очередной финансовой операцией. «Из писем я понял, что папа приказал примерно тремстам испанским маранам, облаченным в желтые одеяния и со свечой в руке, проследовать к Минерве [церковь Санта-Мария-сопра-Минерва)… таким было их публичное наказание. Весь секрет заключен в их деньгах, и сделал это презренный епископ Калахорра [Педро де Аранда, арестован и обвинен в ереси 21 апреля 1498 года]». Другими источниками пополнения доходов понтифика были поместья умерших или попавших в немилость священнослужителей: когда папский секретарь Бартоломео Флорес, архиепископ Козенцы, был арестован по обвинению в подделке папских бреве, Александр конфисковал его имущество и апартаменты в Ватикане со всей мебелью и коврами. Все это он отдал одному из своих советников Хуану Маррадесу, а должность архиепископа — другому фавориту, камергеру Джакомо Казанове. В мае 1498 года умер кардинал Генуи, и папа отправил одного из своих испанских камергеров, Хуана Феррера, забрать имущество покойного и передать его должность брату Асканио Сфорца.
Должность архиепископа, вероятно, была последней милостью, которую клан Сфорца мог ожидать от папы. Александр задумывал второй брак Лукреции, желая породниться с королевской арагонской семьей Неаполя, к которой Сфорца относились враждебно. К тому же 7 апреля скончался король Франции Карл VIII, событие это предвещало опасность как для Сфорца, так и для Арагона. Преемник Карла, Людовик XII, унаследовал притязания Карла не только на Неаполь, но и на Миланское герцогство. Более того, он хотел, чтобы папа разрешил ему развестись с законной женой, Жанной Французской, и жениться на вдове своего предшественника, Анне Бретанской: так он удержал бы во Франции ее герцогство Бретань. В то время и папа, и Чезаре все еще связывали свое будущее с Неаполем, но возросшее влияние нового французского короля заставляло менять тактику в соответствии с его потребностями и амбициями.
Александр немедленно принялся искать детям партию в Неаполе. Для этого он вступил в переговоры с королем Федериго, предлагая Лукрецию в качестве жены для Альфонсо, незаконнорожденного сына герцога Калабрии и брата Санчи. Но главной задачей Александра была женитьба Чезаре на Карлотте, законнорожденной королевской дочери. Федериго же, к ярости понтифика, сопротивлялся. Благодаря Борджиа он добился легитимации восхождения на трон, но породниться с внебрачными детьми папы, отдать им деньги и земли своего королевства желания не испытывал. Асканио Сфорца с тревогой наблюдал за неаполитанскими переговорами. В начале мая в письме к Лодовико он рассказывал о гневе папы: Федериго негативно относился к предлагаемым Александром бракам. Королю не хотелось отдавать Альфонсо огромное поместье, и папа был унижен проявленным к нему пренебрежением, в особенности потому, что о сватовстве стало всем известно. Тогда Александр пустил слух, будто собирается выдать Лукрецию за Франческо Орсини, герцога Гравины (спустя пять лет Чезаре его казнит).