Но как объяснить, что у океана нет краёв, есть только берега и к родному, когда-то, берегу их прибило. Только жаль, что и это не тот берег, где они нашли бы человеческое понимание.
Да и рады бы они были отправится домой, но где их капитан, без него никто, никуда не уплывет.
А некоторые хотят остаться, им нравится суша, не для океана они были рождены, хотя у многих людей с подлодки развиты рудиментарные органы для плаванья в морской среде.
Новое противостояние между местными и гоктайцами. Высокий, черноволосый мужчина выступил из толпы местных с речью:
— Решили помочь этим, ну что в этом такого, людям есть нечего, так нет! Нет же! Им сейчас все блага подавай.
— Молодец! Скажи ещё. Ещё, скажи всё!
Мила не сдержалась и крикнула в противоположную стену столпившихся людей.
— Мы такие же люди и имеем право на достойную оплату нашего труда. И не надо говорить, что вы нам что-то дали из жалости, на нас скинули всю портовую работу, мы жители другого государства вынуждены за крошки пищи выполнять самую тяжёлую работу, а вы как наши хозяева получаете всю выгоду и из жалости даёте нам отбросы и говорите, что это пища.
— Мы не ваши рабы! — Начали кричать пловцы и их подхватили стоящие выше на самой лодке, начали скандировать, — Мы не рабы… Не рабы! Мы не рабы… Не рабы!
— Скажи… ответь… — Послышалось на фоне общего гама шёпот с оттенком злобы. Этого высокого черноволосого мужчину, с короткой и опрятной стрижкой пихала в плечо и мотала за локоть женщина, полная авторитета, с потрескавшимся в морщинах лицом.
— Эй курица, рот заткни!
— Эй пловец…, мужчина, — обратилась Мила к черноволосому, — попросите свою жену держатся в рамках приличного человек. — Мила не кричала, но сказала громко, так что её услышал тот, кому она это сказала.
— Э… Ха… Это моя мама, — улыбнулся он.
— Тогда, любезный пловец, вы хам.
— Я не пловец…
— Это у вас там все пловцы. — снова вмешалась мать.
— Эй, я не хам!
— Если у вашей матери такое отношение к людям, то и вы тоже хам. Это передаётся от родственников.
— Побереги язычок! Ты забываешь с кем говоришь.
— С кем же? С хамом и рыбой шар.
— Ах-т, ты… — задыхаясь от гнева, вырвалось из женщины рыбы шар, — Мы хозяева этого порта. Не хотите этого усвоить, забирайте свои пожитки и убирайтесь. Вы своих мужчин пловцами называете, вот и пускай плывут от сюда, пока лопатки из спины не выдрали!
— Вы можете считать себя хозяевами этого порта, но не нашими хозяевами, мы вам не рабы, — Проскандировали из толпы: «Не рабы… Мы, не рабы!», — и у нас есть полное право здесь быть, «Акула» вышла в своё первое плавание из этого порта. «Акула» наш дом, а здесь родина нашего дома, это должно быть ясно. Ясно?