«Дорогая сестра,
Сторонники Анны Болейн, ее семья, которая получила преимущества благодаря тому, что она купается в королевской милости, и ее родственники Говарды стали совершенно невыносимыми. Она поселилась в комнатах королевы, и ей прислуживают, как королевской особе. Представь себе, что я чувствую, видя ее сидящей на стуле Екатерины, спящей в ее кровати. А теперь она велела принести украшения Екатерины, чтобы надевать их в торжественных случаях. Она требует коронационные украшения, как будто она – коронованная королева.
Я высказала вслух то, о чем все только думают. Королевой не становятся, надевая шелковое платье на фермерскую дочку. На свинью хоть золотую цепь надень, она все равно только на бекон и сгодится.
Разумеется, все тут же подхватили мои слова и стали повторять и спорить, и у наших слуг даже вышла потасовка со слугами Говардов. Сейчас вообще много дерутся.
Но я совершенно не виновата, потому что озвучила мысли каждого.
В общем, наш человек, сэр Уильям Пеннигтон, понял, что ему несдобровать, и сбежал от драки, чтобы найти убежище в Вестминстерском аббатстве, а эти негодяи из дома Норфолков побежали за ним и убили. Убили прямо перед алтарем, пока он держал руку на священном камне, они залили его кровью всю дорогу к алтарю. Чарльз арестовал их и бросил в темницу за нарушение покоя и вторжение в святилище, но Говарды побежали к Генриху и сказали, что их люди защищали честь этой Анны! Можно подумать, она у нее была. Генрих весьма расположен к ним, они – его новые фавориты, и теперь он ужасно зол на нас, на меня с Чарльзом, и теперь я не знаю, что нам делать дальше. Нам пришлось оставить двор, представляешь, одного из наших людей убили перед алтарем, и нам же пришлось уйти! Нам придется переждать, пока это все не уляжется, но у нас совершенно нет денег. У нас их и раньше-то не было, но теперь, когда Чарльз не будет находиться при дворе, где Генрих постоянно давал ему деньги, я не знаю, как мы протянем.