Мои слова не подействовали: девица-призрак оставалась неподвижной, смотрела испуганно и робко молчала. Вдруг в моем уме само собой возникло и почти автоматически оформилось следующее:
— Впрочем, и сами вы, — сказал я призраку, — в таком же положении, как и я. Не пугайтесь, слышите? Не бойтесь ничего. Во сне нас влечет друг к другу или, вернее, ваша душа влечет к себе мою в то время, как мое тело спит дома, как труп. Уже давно я почти каждую ночь прихожу в вашу комнату. Вы заметили меня только в четыре последние посещения, потому что вам только недавно удалось впасть в то же состояние, в каком нахожусь я. Это — необыкновенное состояние, достигнуть которого дано не всем; вам оно выпало на долю, поэтому благодарите Бога за этот драгоценный дар. Чтобы немедленно убедиться в истине моих слов, посмотрите сейчас на вашу кровать: вы увидите там ваше спящее тело. Не пугайтесь его бледности и мертвого вида: тела, покинутые душами, всегда бывают такими.
«Душа» или «тень» Люси обернулась к постели, и у нее вырвалось восклицание; потом она нагнулась к тому, что я, для сокращения речи, назову телом.
— Сейчас я вам покажу, — прибавил я, — что оба мы находимся в состоянии духов, заключенных в почти невещественные оболочки. Позвольте мне подойти к вам. Разрешаете ли подать вам руку?
Тень выпрямилась и жестом выразила согласие. Ощущение электрического тока, о котором я уже говорил вам, сейчас же появилось. Мне показалось, что тень ощутила почти аналогичное, потому что она быстро выпустила мою руку, но почти тотчас опять взяла ее.
— Мы можем, — сказал я ей, — проникать сквозь все вещественные препятствия. Хотите пойти со мной в какое-нибудь другое помещение? В комнату вашей матери?
— Хочу!
— Заставьте себя пожелать следовать за мной и знайте, что материальные предметы уже не имеют осязательной реальности. Они будут иметь только те свойства, какие оставит им ваше воображение. Мы пойдем на высоте одного метра над полом.
Немедленно обе наши тени поднялись и скользнули к стене, сквозь которую они легко проникли; мы очутились в соседней комнате. Дама, которую я уже видел, спала на одной из кроватей; на другой лежал мужчина лет шестидесяти. Он читал газету, несмотря на поздний час; это было «Свободное слово». Я посмотрел на этого человека, которого видел первый раз; он имел вид юриста старого порядка: бритые губы и подбородок, длинные бакенбарды, строгий вид. Это был, очевидно, человек упрямый и своевольный; очерк его сжатых губ, выпуклость лба, угловатость подбородка — все свидетельствовало об этом с первого взгляда.