— Будем верить в лучшее, — уклонился Хоксли от прямого ответа, отправившись давать распоряжения.
— Деловой мужик, — оценила Кира. — Он сам тоже в эту траву полезет?
— Ну да. Ты, видать, не смотрела фильмов про тигриную охоту в британских колониях! — хмыкнул Богдан. — Где должен быть во время охоты командир-англичанин? Правильно — на лихом слоне, с противоположной от загона стороны. В данном конкретном случае оккупируем берег реки и мало-мало подождем…
— Мать твою, — произнес, вдруг, ошарашено Суханов, глядя куда-то в сторону. Было от чего, скажем прямо. В полусотне метров от людей, на самой границе разнотравья стоял зверь — огромный, лобастый, весь изрисованный черно-рыжими зигзагами. Стоял и глядел невозмутимо, будто с экрана телевизора.
— Падхья, — прошептал кто-то из крестьян, суеверно выставив ладонь в сторону гостя. — Ши куа буто, падхья, ши куа, ши куа…
Тигр приоткрыл пасть, будто улыбаясь, и выдал длинный, классический рык почти как тогда, ночью.
— Куо-у-о-у-нн-г!
Последние звуки еще отдавались эхом, когда зверь канул в заросли, будто и не было его.
Еще мгновение спустя, пропало сковывающее людей оцепенение — кто-то закричал, кто-то выстрелил по джунглям. Другие подхватили, вмиг выкосив картечью обширную прогалину в траве. Цели, впрочем, не достиг никто.
— О, Боже милостивый, — пробормотал Хоксли и пальцы его, приминавшие табак в трубке, чуть дрогнули. — Он будто поздоровался с нами, господа. Согласитесь, тут поневоле станешь суеверным…
— Зато теперь нет нужды искать его по следу, — пожал плечами Дмитрий Константинович. — Думаю нам пора выдвигаться на позиции, пока это чучело не выкинуло еще какой-нибудь сюрприз. Вперед, ребята!
* * *
Река Куанг пахнет болотом: сложный букет мокрой травы, застоялой воды, рыбы и еще чего-то непередаваемого. Все реки в тропиках пахнут именно так. От береговой кромки до разнотравья метров десять, глина испещрена следами кабанов, оленей и мелкого зверья, выходящего сюда на водопой.
Тигр способен покрыть десять метров двумя прыжками.
— Рассредоточимся вдоль береговой линии, джентльмены, — предложил Хоксли негромко и озабоченно. — Будем держаться поближе друг к другу, потому что, бестия слишком хитра.
На сей раз все смолчали, даже Суханов не упомянул про «хрен с винтовой нарезкой» — последний тигриный демарш произвел на публику впечатление. Щелкая затворами и предохранителями, разошлись в стороны. Хоксли махнул рукой едва видимому отсюда сигнальщику, тот продублировал команду дальше и… началось.
— А-ба-ба-ба-ба-ба!.. — с расстояния в пару километров шум, производимый загонщиками больше всего напоминал заунывную мантру. Чуть позже стали различаться отдельные голоса и дружное бряцанье железной посуды. А еще через пару минут из разнотравья начала помаленьку выскакивать живность.