— Вы представляете его реакцию на такой шаг? — сказал я. — Это же ваш сын!
— Герт — это моя ошибка и моя боль, — с горечью сказал Ларг, — и он уже в том возрасте, когда поздно что–нибудь исправлять. А я не просто отец, я правитель. Мне не все равно, что творится в моей семье, но будущее подданных важнее! В отличие от сына, я прекрасно понимаю, что жизнь меняется и возврата к прежнему уже не будет. Герт, пусть и плохо, мог бы править в прежней жизни, в новой его рано или поздно уберут. Ты должен помнить нашу историю, вот и вспомни, что происходит с герцогскими семьями при потере власти. Сын чересчур самолюбив и привык к вниманию окружающих, поэтому он не примет изменения в статусе. И бороться он станет не со своими недостатками, а с тобой. Для него самым лучшим выходом будет смерть. И не нужно на меня так смотреть. Мне нелегко это говорить, но, если ты согласишься на титул наследника, я отдам судьбу Герта в твои руки. Пойми, Кирен, что правитель должен руководствоваться благом своего народа, беспощадно уничтожая все то, что этому мешает. Иной раз минутная слабость и чья–то спасенная жизнь могут обернуться сотнями смертей и горем многих. Я вижу, что ты пока не готов, но у тебя еще будет время подумать.
Вот и поговорили. Я понимал правоту Ларга, но не был готов ее принять. Если бы у него не было наследника, я бы принял этот титул и постарался так охранять отца, чтобы оставаться наследником, по крайней мере, еще полсотни лет. А сейчас все упиралось в Герта. Если я его уберу, Лара все поймет и примет волю отца, но я потеряю сестру. Да и сам Ларг может сколько угодно говорить правильные слова, но все равно в глубине души будет относиться ко мне, как к убийце сына. Да и сам этот титул не даст мне никаких преимуществ, зато гарантированно добавит неприятностей. И что делать?
— Что–то случилось? — спросила Адель, когда я зашел в спальню. — Что ты такой мрачный?
«Был разговор с Ларгом, — сказал я, переходя на мысленное общение. — Он мне предложил занять место Герта».
«А Герт? Он же этого не переживет!»
«Ларг сказал, что если с ним что–нибудь случится, то не переживем мы с тобой. А Герта рано или поздно все равно зарежут, да еще не одного, а вместе с сестрой. Поэтому он готов сейчас пожертвовать одним сыном, чем потом — всей семьей. Может быть, мы с тобой для него еще не семья, но наши дети будут Ольмингами без всяких скидок».
«И что ты решил?»
«Пока ничего, но радости мне этот разговор не прибавил».
«Не хочешь поговорить с сестрой?»
«Боюсь, — признался я. — У меня с ней одной из всей семьи родственные отношения. Я ее воспринимаю как сестру и боюсь потерять».