– Нет, не надо. За что будешь извиняться, если не понимаешь?
Они свернули на улицу Фрунзе. Молча. Миновали двор-колодец, похожий на тот, в котором жила историчка, вышли к Свечному переулку. Турка здесь ориентировался так себе, то и дело поглядывал на прилепленные тут и там таблички с названиями улиц.
– Лен! Ты мне правда, это самое… Нравишься!
– «Это самое», – передразнила девушка. Металлические нотки в ее голосе чуть смягчилось. – Почему не можешь без слов-паразитов?
– Так это, ну – не могу! – улыбнулся Турка. Впрочем, он толком и не мог бы объяснить, зачем они ему требовались. – Лен, давай будем вместе бегать, как тогда! Одному не то, совсем не то…
– Эй, я вроде пока не сказала, что прощаю тебя, – Конова ткнула Турку в плечо костяшками кулака.
– А ты на субботник не ходила вчера?
– Какой субботник? – Лена состроила такую забавную рожицу, так смешно нахмурила бровки, что Турка расхохотался. Девушка подхватила смех. Внезапно прямо перед ребятами выросла фигурка пацаненка, похожего на того, с лицом бультерьера, который показывал Турке задницу. Только без красной кепки, в драной олимпийке и вытянутых на коленях штанах, пятиклашка максимум.
– А вы сейчас что, трахаться пойдете? – спросил он. Лена перестала хохотать и икнула, заводя за ухо прядь волос.
– Тебе не пофиг? – мигом посуровел Турка. – Сбрызни!
– А я знаю тебя, – продолжал малой. – Слышь, ты, носатый! Давай гони мне сотку. Это шантаж.
– Малой, тебя в детстве матушка не роняла? – хмыкнул Турка. – Какой шантаж?
– А такой! – малой нисколько не стушевался. Его противный, протяжный голосок с въедливостью комара дребезжал в ушах. – Вы должны мне теперь. Каждый день будете деньги давать, не то расскажу все Вадьке, когда вернется. Ну, что ты с другим козлом шляешься.
Турка ступил к шкету и схватил его за грудки. Тот безмятежно смотрел сквозь физиономию Турки водянистыми глазками.
– Это кто такой? – спросил Турка у Лены.
– Не знаю.
Турка оттолкнул мало́го, тот как в замедленной съемке сделал несколько шагов назад.
– Все расскажу! – пригрозил он уже без особого энтузиазма.
– Слышь, обмылок! Я тебе потом башку разобью, понял?
– Она нормально берет? – осклабился пацаненок. Хлопнула дверь подъезда, эхо прокатилось по этажам.
Турка заревел и бросился на малого, тот рванул прочь, но Турка ударил ему сзади по ноге, и пацан упал в лужу.
Кед со следами засохшей грязи несколько раз с силой ткнулся в бок малому, который, видимо уже по привычке прикрывал ребра локтями. Турка не сдерживал себя, а Лена его оттаскивала, тянула в сторону:
– Хватит! Все, хватит уже!