Дело в том, что у штрафника отведенные ему месяцы срока службы в штрафбате считались только в боевых условиях, а когда он находился в тылу, то срок, соответственно, не шел. Вот они и пели: «Когда ж нас в бой пошлет товарищ Сталин», потому что только в бою можно было искупить свою вину перед Родиной и вернуть себе офицерское звание.
Я вам больше скажу: среди штрафников было немало тех, кто даже при лёгком ранении не уходил с поля боя, просто не мог бросить своих боевых товарищей. Вот, например, был у меня в подразделении один боец, к сожалению, не помню его фамилии, помню только, что он был узбеком. Воевал он первым номером в расчете противотанкового ружья. Он подбил танк, за это я написал реляцию на его освобождение, ему даже полагался орден Отечественной войны. Когда я отправил реляцию вышестоящему руководству, он подошел ко мне расстроенный и спросил: «Кому же я свое ружье оставлю?» Он не хотел уходить из штрафбата, понимаете? Этому человеку было неважно, что в штрафбате вероятность погибнуть была куда выше, чем в обычных частях, ему была важна боевая солидарность: не на кого оставить противотанковое ружье!
Литвинов А.: После ваших слов все представления о штрафбатах переворачиваются. Мы же привыкли слышать об уголовниках, которых гнали на врага заградотряды…
Пыльцын А.В.: На это я вам приведу лишь один показательный пример. Когда мы брали Рогачев в Белоруссии, по приказу командарма Горбатова батальон получил задачу прорваться через линию фронта и действовать в тылу врага. Мы выполнили поставленную задачу — преодолели передний край противника и целых три дня воевали у него в тылу. Какие там могли быть заградотряды?! Воевали мы превосходно, такой порядок наводили, что дивизия смогла с фронта взять Рогачев. Причем в тех боях из 800 человек мы потеряли всего около 50.
И, кстати, за эту операцию из оставшихся в живых 750 человек 600 освободили без пролития крови, за подвиг! При этом не имело значения, у кого какой срок нахождения в штрафбате, кто-то там воевал уже 3-й месяц, а кто-то 1-й, за несколько дней боёв освободили почти всех!
Литвинов А.: Александр Васильевич, в завершение беседы хочется развеять еще один миф о войне, тоже обсуждаемый довольно часто: фронтовые 100 граммов: были они, или это тоже художественная присказка?
Пыльцын А.В.: А вот это правда. Причем вы не поверите, да я и сам порой удивлялся, но на фронт водку доставляли иногда в пол-литровых стеклянных бутылках. Было поразительно и казалось невероятным, что она вообще туда доставлялась, да еще и в такой таре! Выдавали ее перед боем, одну бутылку на пятерых. То есть вы сами понимаете, что это не так уж и много. Но дело даже не в количестве, а в том, что при таком адреналине, волнении и стрессе, который испытывает человек перед атакой и в ней самой, а тем более в рукопашной борьбе, водка была крайне незначительным и малодейственным допингом.