Только иллюзия, пусть и выглядевшая реальностью.
Зал был небольшим. Шесть столиков справа, каждый отделен невысокой перегородкой, создавая эффект уединения. На два больше слева. Основательная, выглядевшая тяжелой стойка у задней стены…
— Идем за мной, — не дав насладиться уютом, Олиш потянул в самый угол.
— Любишь подглядывать? — засмеялась Кэт, когда демон, сбросив оба пальто на вешалку, буквально втиснул ее за маленький столик, скрытый от чужих глаз боковой стенкой.
— Не люблю, когда подглядывают за мной, — парировал он, поджигая свечку в изогнутом подсвечнике. Наполовину сгоревшую спичку бросил на блюдце вместе с коробком. — За панелью потайной выход. Нужно только нажать вот здесь… — он протянул руку, легко сжав запястье, положил ее ладонь на пересеченье двух деревянных планок. — Проход держится восемь секунд…
— Как все таинственно… — продолжая улыбаться, поерзала она на стуле. Когда Олиш отпустил, откинулась на спинку, позволяя себе окончательно расслабиться: — Дарис из ваших?
— Мой отец — торговец, — подмигнув, напомнил Олиш. — Всякое бывает.
— Контрабанда? — сделав большие глаза, шепотом уточнила она. Еще и оглянулась по сторонам, словно их могли подслушать.
— Не без того, — приложив палец к губам, едва ли не заурчал он. — Семейный бизнес.
— Да ну тебя, — отмахнулась Кэтрин. Села ровно, заметив Дариса, который направлялся к ним, ловко неся поднос с двумя кружками, над которыми курился парок. — Глинтвейн? — удивленно поинтересовалась, уловив знакомый, но уже подзабытый аромат.
— Доводилось пробовать? — полюбопытствовал мужчина, поставив перед ними еще и чашку с высушенными фруктами, которую она сразу и не заметила.
— Мама любит, — не скрыв мелькнувшей грусти и обхватив кружку ладонями, отозвалась Кэтрин. Подняла глаза, встретившись взглядом с Олишем. — Мне иногда кажется, что это никогда не закончится…
— Закончится, — вместо демона ответил Дарис. Положил руку на плечо… не по-мужски, по-отечески: — Маленькой, вы, наверное, были шебутной?
— Шебутной? — переспросила она, в очередной раз поймав себя на том, что старый город стал гранью между «там» и «здесь», переспросила она. — Вы не представляете, насколько!
— Расскажешь? — дождавшись, когда она сделает осторожный глоток, попросил Олиш. — То, что можно…
Думала Кэтрин недолго. То, что можно…
Едва ли не впервые за последнюю половину стандарта она радовалась, что чужие имена и жизни остались в прошлом, вернув ей ту, которую она могла назвать своей…
* * *
— Расклад ясен? — полностью объяснив, что скрывает за собой милость ССБ, посмотрела я на Шуте.