Самаринянам с их Богинями было проще. А ему… с их величием разума?!
Ответ на ее вопрос Аршану был известен — нет. Категоричное и однозначное!
Он бы хотел, чтобы все оказалось иначе…
Иначе — не было. Достаточно, чтобы идти дальше.
— Информация от генерала Шторма.
Визард остался там, за границей личного пространства, но «Таши» отступила, исчезнув в гудевшей темноте.
Ветер рвал плащ, сдирая, пытаясь добраться до тела… Уничтожить, изгнать из мира, принадлежащего лишь ему и ледяной бескрайности, расстилавшейся вокруг.
Ассоциации были человеческими, вновь возвращая к тому же. К ответу, существовавшему в реальности, где все выглядело значительно сложнее, чем должно. Где были сомнения, где в решения пыталось вписаться личное, где…
«Одиночество взяв,
За начало своих измерений…»
Это было о них. О скайлах!
Это было о нем!
— От генерала? — Аршан оглянулся, прикрыл ладонью глаза от ударившего света. Луч прожектора, скользнув мимо, мазнул по лицу. — Ему об этом уже известно?
— Приказ у генерала Орлова, тот ждет подходящего момента, — подтвердил его подозрения Визард.
То, что их сектора назывались дружественными, ситуации с разведкой и контрразведкой не отменяли. Информация…
Их миром правили отнюдь не кредиты. И не важно, что истина числилась среди общеизвестных, истиной быть от этого не переставала.
— Слушаю, — не сдвинулся Аршан с места, посчитав, что вопрос присвоения генеральского звания уже бывшему полковнику Шторму исчерпал себя.
Прожектор погас так же внезапно, как и вспыхнул, сделав темноту более плотной, вязкой, осязаемой, в очередной раз подведя к размышлениям о сомнительности реальности, в которой существовали. При всем могуществе их разума доказать, что окружающее не являлось бредом искалеченного болезнью воображения, они не могли.
Впрочем, все это не относилось к делу. Всего лишь отголоски прошлого… Память о том, что окончательно ушло.
— «Дальнир» и «Тсерра» вернулись в Белую.
Ушло?!
Возможно, он ошибался.
— Время прибытия на базу «Иероз»? — резко бросил Аршан, чувствуя, как непростительно сбился ритм сердца.
Первая мысль — перехватить, благо щитоносцы были готовы к рывку, но он остановил себя сам…
Рано!
Для него. Для нее! Для них!
Таши стала несбыточной мечтой, но с собой он способен бороться. Важнее, что человеческая женщина была символом. Идеей… Не для его поколения — им хватало и долга, для молодых, успевших ощутить вкус другой действительности. Той, где каждому давался выбор, где кроме приказа на подвиг толкало и веление собственной души, где…
Она должна была прийти сама. Осознав и приняв.