Ночь получилась слишком жаркой…
— Что она хотела? — особого благоговения перед настоятельницей Храма, покровительствующей Аршану, он не испытывал.
— Поставила перед фактом, что Совет стихий принял решение о создании женских воинских подразделений, — ровно отозвался канир, надевая белье.
— А ты? — Визард бросил Аршану оказавшиеся поблизости от него штаны.
— А я? — он невольно посмотрел на кровать.
Ни его дом, ни его комната, ни его кровать, ни его женщина…
— Я горжусь ею, но этот бой все равно наш!
Он ожидал какой-нибудь скабрезной реплики — для Визарда в отношениях с противоположным полом все было проще и понятнее, но на этот раз тот воздержался. Просто кивнул… соглашаясь.
Не с тем, что «все равно наш», с тем, что подобные решения оправдают и то, что уже сделано, и то… что им только предстоит…
* * *
— Итак, — Марк обвел нас взглядом, — благодаря вот этим двоим, — последовательно указал он сначала на Низморина, а затем и на Грони, — факт наличия наблюдения считаем доказанным.
— Благодарю вас, несс Валанд, — поднявшись, Марвел шутливо поклонился. Повернулся, повторил тоже самое и в другую сторону.
Паяц! И юмор у него был…
Речь шла о том, что живы они лишь благодаря откинутому мною капюшону, отсрочившему взрыв на те самые несколько секунд, которые позволили оказаться вне зоны поражения.
— Нашу схему — тоже, — продолжил Валанд, проигнорировав выходку Грони. — Первый объект из списка стратегических.
— Отсчет! — жестко добавила я, намекая, что время для разговоров подошло к концу. Теперь нам предстояло уничтожить нашу группу и добить план операции, способный конкурировать с вариантом Римана.
— Если мы правильно понимаем логику события, то у нас приблизительно тридцать часов, — поддержал Раксель. Смотрел он на Степку, который отвлекал меня, перебирая лапками пряди волос.
Когда спросила, с чем связывать происходящие с паучком изменения, получила неожиданный ответ, в котором псевдожизнь иллюзорного создания приравнивалась к жизни. В рамках других законов, по другим правилам, но… все равно жизнь.
С этой точки зрения осторожность Степки чем-то напоминала нежность.
— На второй объект мы не выйдем, — я едва удержалась от того, чтобы отыграть на подлокотнике штормовский марш. Фишка чужая, но чего-то подобного для поддержки не хватало. — По третьему будем тянуть до последнего.
— Вариант с «потрепать нервы», — медленно кивнул Марк. Предварительно мы нечто подобное обсуждали, но без окончательного утверждения. — Пойдет, но только в одном случае, — кивнул он, переведя взгляд с меня на Шуте, который пристроился во втором ряду.