Как же все это было сложно!
— Можешь даже душ принять, а я пока закончу с твоим докладом.
— Принять душ? — посмотрел он на меня так, словно я предлагала ему чудо. — Я бы и от ужина не отказался.
— Тебя в твоем ОСО совсем не кормят? — грозно свела я брови к переносице.
— Не хочу туда возвращаться, — заговорщицки протянул он. — Они меня не боятся.
— Они — не мы, — продолжая улыбаться, качнула я головой. — Сейчас распоряжусь.
Когда Лазовски вернулся из комнаты отдыха, стол был уже накрыт. Не знаю, как выкручивался Кабарга, но нам было чем угостить.
— А ты? — удивленно поинтересовался Геннори.
Указав ему на кресло, я осталась сидеть за столом, разбираясь с текстом выступления. Чем дальше читала, тем больше понимала, насколько мне повезло стать однажды его ученицей.
— Пока ты общался, я пользовалась гостеприимством организаторов, — отмахнулась я, но, не выдержав укоризненного взгляда, перебралась к нему поближе. Планшет прихватила с собой, чтобы не терять вермя. — Знаешь, я не жалею, что пошла вместо Жерлиса, — заметила, остановившись на очередном пункте, в котором он анализировал нежелание руководства службы порядка идти навстречу нашим требованиям по обеспечению операций на их территории.
— Я тоже был рад увидеть тебя там, — обжегшись кофе, фыркнул он. Та, первая чашка, досталась мне, ему я налила свежий. — Извини, это не мое дело…
Сдвинув поднятую внешку, посмотрела на него удивленно:
— Это что-то новенькое в наших отношениях.
— Подполковник Низморин, — Ровер не стал ходить вокруг да около. Взгляд не то, что потемнел, но из него ушла недавняя легкость.
— Ревнуешь? — попыталась я перевести все в шутку.
Неприятно, но… Было совершенно не важно, верю я ему или нет. Я получила приказ, и звучал он четко.
— Ревную? — переспросил Ровер, словно не сразу понимая, о чем именно я сказала. Потом отложил салфетку, которую держал в руке, поднялся, подошел ко мне…
Сердце сбилось лишь на мгновение, но его хватило, чтобы осознать… еще ничего не закончилось.
Не с ним.
* * *
Трудно перечеркнуть, когда вот так, на уровне предощущения, понимаешь другого. Когда его руки отзываются трепетом в теле, когда губы заставляют забыться, позволяя раствориться в наслаждении, которое он дарил.
Трудно поставить точку, когда все родное. Взгляд, улыбка, поворот головы, манера говорить, молчание, в котором уютно и спокойно.
Трудно… невозможно сказать: «Нет!», когда хочешь того же, чего и он. Просто быть… Вместе! Просто чувствовать себя живым… Здесь! Сейчас!
Это было безумием, но я цеплялась за него. Хватала за плечи. Тянула к себе. Задыхаясь, ругалась матом, когда Ровер вдруг отстранялся, давая возможность вздохнуть.