— Пойдем в постель! — предложил капитан.
— Пойдем, — согласилась женщина. — Только, давай еще немного выпьем! Я подам.
Когда Линда с двумя фужерами коньяка вошла в спальню, изрядно захмелевший Ананьев сбросил с себя гимнастерку и сапоги. Они выпили. Женщина снова прильнула к капитану своим загадочным поцелуем, от которого кругом пошла голова. Ананьев помнил обнаженную грудь Линды под своей рукой, теплую нежную руку немки на своем бедре.
* * *
Утром Линда разбудила Ананьева. Вкусно пахло кофе и чем-то жареным. У кровати стояли меховые тапочки.
— Где мои сапоги? — пробормотал Ананьев.
— В прихожей. Я их вычистила. Вчера ты сказал, что должен быть на службе к девяти утра. Завтрак готов!
— Как я вчера? — спросил Ананьев.
— О, мой офицер такой страстный! — улыбнулась Линда.
Она показала капитану синяк на руке и следы спермы на простыне.
— Я бы постирала, но нет горячей воды.
— Где ее взять? Во всем Берлине нет…
— В доме есть кочегарка. Она работает. В подвале много угля. Ваши солдаты могли бы натопить. Было бы тепло в доме. Мы могли бы решить наши гигиенические проблемы. К тому же в вашей части много женщин. Им горячая вода просто необходима. Кроме того, солдаты побросали в подвал убитых. Они уже начали разлагаться. Это — чревато инфекциями. Их надо сжечь!
— Ты спокойно предлагаешь сжечь своих немцев? Будто, это — дрова, — удивился Ананьев. — Вдруг родня их будет искать?
— Сейчас надо думать о живых, а не о мертвых! Все погибшие, как я понимаю, — гестапо или СС. Родня их искать не будет! Война кончится со дня на день. Главное — сохранить всех, кто выжил в ней. Между прочим, от котельной можно привести в действие энергогенератор. В доме будет свет!
— Хорошо! Прикажу старшине решить эти вопросы.
* * *
Явившись в политотдел, Ананьев первым делом заглянул в кабинет Бершадского. Тот сидел в новеньких генерал-майорских погонах.
— Разрешите поздравить, товарищ генерал-майор! — щелкнул каблуками Ананьев.
— И я тебя поздравляю! — встал из-за стола Бершадский и ахнул.
Отвисла челюсть и у Ананьева — начальник был черных, до колен трусах.
— Надюша сейчас на галифе лампасы нашивает, — пояснил тот. — А тебя, товарищ Ананьев, поздравляю с воинским званием майор!
— Служу Советскому Союзу! — вытянулся Ананьев.
Бершадский протянул ему новые майорские погоны. Привычным ударом ладони Ананьев хотел надломить их в соответствии с тогдашней фронтовой модой.
— Э, нет! — остановил начальник. — Хотя война пока еще продолжается многие фронтовые привычки, в том числе и эту, придется отставить.
— Уже скоро? — с пониманием спросил Ананьев.