— Бог за тебя, Саня, — признал Алик.
— Солдатский Бог, — уточнил Смирнов. — Алька, давай кино посмотрим, а? Но сегодня без выстрелов чтобы. Веселое что-нибудь. И еще полстакана налей.
Алик начал с последнего — принес полстакана и начал перебирать кассеты. Нашел, что надо, включил телевизор, включил деку. На экране возник Париж, а затем Мулен-Руж. Пошла программа знаменитого варьете. На уютную сцену вырвался новаторски обнаженный традиционный кордебалет. И тут Казаряна пробил неудержимый смех.
— Ты что, Рома? — встревожился Алик. Указывая пальцем на экран, Казарян продолжал хохотать. — Сбрендил, что ли?
Не отрывая глаз от обнаженных французских титек, Казарян сказал, давясь:
— Их бы, как Таньку, всех разом за соски крутануть…
И уже закатился, не сдерживаясь. Тут смех напал и на Алика со Смирновым. Алик грохнулся на диван и дрыгал ногами. Смирнов никак не мог выпить полстакана.
Задребезжал дверной звонок. Не прекращая смеяться, Алик пошел открывать.
Махов вошел в комнату и остановился в растерянности. Глядя на него, троица стала утихать.
— Садись, капитан, — смог наконец предложить Смирнов. — А Сырцов где?
— Занят пока, — ответил Махов, косясь на обнаженных девиц на экране. Троица на экран не смотрела: боялись нового приступа смеха.
— Хороший он у тебя паренек, — сказал Смирнов.
— Хороший-то хороший, а навалял.
— Ты его не дави, Леонид. Он один больше того, что сделал, сделать не мог. Для того, чтобы их опередить, нужно было перекрестное наблюдение. Как у них. Должно было быть задействовано не меньше трех оперативников, — порассуждал Смирнов и выпил наконец свои полстакана.
— Одного-то — на свой страх и риск, а вы — трое, — Махов не удержался, полюбопытствовал: — А что это вы такое смотрите?
— Программа французского варьете, — объяснил Алик.
— Да, — опомнился Махов. — Ни сегодня, ни завтра мы вас, Александр Иванович, беспокоить не будем. А денька через три вы уж дайте показания следователю. Договорились? Теперь насчет завтрашнего дня. Я попробую нажать, чтобы рабочие были…
— А Ларионов-то что?
— А Сергей Валентинович пока меня не вызывает. Ну, и я не высовываюсь. Да, я совсем забыл про вас, товарищ Казарян. Вы ведь свидетель…
— Я, пока Смирнов в Москве, с ним одной веревочкой. Так что, Леонид, всегда к вашим услугам.
— Тогда все, — решил так и не присевший Махов и направился к дверям. Погоревал на прощанье: — С вами бы посидеть, кино посмотреть, да дел невпроворот.
Было два часа ночи. В три уехал Казарян, Смирнов и Алик легли спать.
В девять часов утра бритый и уже позавтракавший Смирнов наяривал по телефону, Махова искал. Нашел и огорчился: не получилось у Махова, рабочие могли быть только после двух. Рассказал об этом Алику. Пригорюнились.