Грустный гном, весёлый гном (Турханов) - страница 54

— Обещаю, — сказал Антошка.

— Эх, жалко, меня дома нет. Ладно, я маму попрошу. Пусть она запись с синтезатора в компьютер скачает, а оттуда в плеер. И уже в плеере надо преподавателю показать. Так ему проще будет. Запомнишь? И лучше слышно, чем если на телефон записать, — инструктировал папа. А потом попросил: — Дай мне ещё разок послушать!

Но вдруг зазвонил городской телефон.

— Ты как, солнышко? — спросила мама.

— С папой разговариваю.

— Вот почему у него занято!

— А мама говорит, что у тебя занято, — сказал Антошка папе по мобильному.

— Конечно, я же с тобой говорю! — рассмеялся папа.

— Папа говорит, что это он со мной говорит — вот и занято, — сказал Антошка маме по городскому телефону.

— Эх ты… — только и ответила мама. — А я что сказала?

— Эй, передатчик, дай-ка я с мамой поговорю… Соедини семью-то, — велел папа Антошке.

— А как? — растерялся Антошка.

— Да трубки друг к другу поднеси — мы и поболтаем.

— Антошка, ты где? — спросила мама.

— Папа говорит, чтобы я трубки друг к другу поднёс. Папа с тобой поговорит.

— Ну, начинается… — вздохнула мама. — А может, проще будет, если папа мне сам позвонит? Или я папе? А ты пока подождёшь. А потом мы тебе опять наберём.

— Пап, а мама говорит… — начал Антошка.

— Ладно уж, поднеси трубки, — разрешила мама. — Господи, какие обормоты…

Антошка поднёс трубку мобильного телефона к городскому. Подержал немного. Но ему стало интересно, о чём папа с мамой разговаривают.

— Ёлки! — услышал он папин голос в левом ухе.

— Так ты скажи врачу. Стесняешься, что ли?.. — услышал он в правом ухе мамин голос.

— Эй, ты куда пропала? — спросил папа.

— Ладно. Завтра попробую вырваться, — сказала мама. — Слышишь меня? Гриш… слышишь?

— Э-э-эй! — крикнул папа. — Ты где?

— Оказывается, когда говорят сразу в два уха, от этого ушам щекотно, — сказал Антошка в обе трубки.

— Ага… Передатчик опять включился, — констатировал папа в левом ухе.

— Антошка, перестань сейчас же. Мне работать надо. Некогда мне! — сказала мама в правом.

Антошка, делать нечего, снова прижал трубки друг к другу, подержал вместе подольше. Когда он опять не утерпел и поднёс их к ушам, в маминой трубке были короткие гудки, а в папиной трубке пели:

— Пап, — удивился Антошка, — ты чего?

— Мама работает давно, — ответил папа. — А я вот пою. Жду, когда опять передатчик включится. Пока, Антоха… и… молодец ты у меня, вот ты кто!

Папа повесил трубку.

Антошка сел за синтезатор, стал слушать музыку «Стеклянного дождя». И только сейчас обратил внимание, что написал её в ля миноре, потому что попугай, как только зазвучала пьеса, сразу перестал чирикать, примолк и прислушался. А как только закончилась, прочирикал три раза. И это было так, как будто он сказал Антошке: «Здо́-ро-во!»