. Нам предстоит ответить на три вопроса: о достоверности картины развития королевства франков во второй половине VI в. в доступных нам исторических трудах, о разночтениях, которые можно найти в различных исторических сочинениях в описании этого периода, и о том, почему историки эпохи создавали именно тот образ, который можно найти в их сочинениях. При этом следует более глубоко учитывать мировоззрение раннесредневековых авторов как на уровне общих для эпохи принципов, так и в конкретном воплощении приемов и методов той риторической культуры, к которой они принадлежали. Как нам представляется, сравнение даст возможность проследить эволюцию в методах историописания и ответить на вопрос — как связана традиционная периодизация меровингской истории и смена исторических парадигм? Наиболее яркий интересующий нас аспект данной проблемы проявляется при сравнении образов властителей и королевского двора у историков франкской эпохи.
§ 3. Образ власти в «Истории франков» Григория Турского
«История» Григория Турского никогда не выпадала из поля зрения средневековых хронистов, а для историков Нового времени стала одним из важнейших источников по истории Раннего Средневековья. В националистических по сути спорах о «варварстве» и «цивилизации», сопровождавших отмену «Священной Римской империи германской нации» Наполеоном в 1806 г. и в процессе поиска нового пути для Германии в ситуации острой конкуренции цивилизационных моделей после Венского конгресса (1815 г.), это сочинение стало одним из важнейших источников для историков, стремившихся создать цельную концепцию перехода от Поздней Античности к Раннему Средневековью и захвата римских провинций варварами. Труд епископа Тура стал значимым средством полемики в столкновении двух полярных взглядов на причины падения Римской империи на Западе и на характер новых варварских королевств, образовавшихся на ее обломках. Это произошло благодаря О. Тьерри, который в споре с немецким исследователем А. Рогге сделал красочные рассказы из «Истории» Григория Турского главным доказательством «варварского» характера королевства франков, дав епископу Тура большее «право голоса», чем безымянным составителям «Салической правды» в силу очевидной «достоверности» нарисованной им картины>{42}.[11] В своей полемике французский ученый признал Хлодвига успешным правителем, объединившим галло-римлян и франков, но одновременно представил Хлодвига (и, по ассоциации, его сыновей и внуков) не более чем «игрушками» в руках католического епископата, таким образом, подчеркивая внутреннюю противоречивость процесса «романо-германского синтеза». Он использовал сочинение епископа Тура как доказательство «варварства» франкских порядков в течение всего VI в.