– Так ты не знаешь, что ли? – удивилась Ленина собеседница. – Откуда же ты такой приехал, что дом Надежды Васильевны не знаешь?
– Издалека, мамаша, издалека.
– Оно и видно, что издалека. Ну ладно, раз уж ты такой дикий… вот он как раз на дом Надежды Васильевны показывает! – и она кивнула на серебристого вождя.
– А что? Удобно! – оценил Леня.
– Само собой, удобно! – согласилась с ним собеседница. – Это еще при старой власти памятник ставили, тогда Борька Савелов председателем исполкома был. Он и распорядился, чтобы памятник так поставили, чтобы он на дом Надежды Васильевны показывал.
– Что, он тоже у нее учился?
– Тоже, тоже! У нее все учились! Заговорилась я с тобой, а у меня Машка некормлена!
Женщина подхватила котомки и заковыляла дальше.
Леня же снова взглянул на памятник и пошел в указанном им направлении.
В Оредеже все было расположено рядом, так что не прошло и пяти минут, как Маркиз увидел одноэтажное здание из белого кирпича, на котором красовалась вывеска: «Почта России. Оредежское отделение». Неподалеку, за аккуратным забором из зеленого штакетника, стоял зеленый же нарядный домик с красными наличниками. Домик был окружен ухоженным садом, под окнами пламенели огненные пионы, синели высокие соцветия дельфиниума, пышно цвели белые цветы, которые Ленина бабушка называла невестой.
Возле цветника возилась в земле худенькая старушка в синей джинсовой панаме.
Леня подошел к калитке и окликнул старушку:
– Надежда Васильевна!
Огородница медленно разогнула спину, повернулась к Лене и пристально вгляделась в него. На лице ее проступила растерянность.
– Миша? – проговорила она неуверенно. – Нет… Алеша? Выпуск девяносто восьмого? Что же это такое… совсем память никудышная стала… ты в каком году школу закончил?
– Надежда Васильевна, я у вас не учился. Я вообще не здешний.
– А-а! – лицо старушки посветлело. – Слава богу! А я уж думала, что-то с памятью моей стало, склероз у меня начался, своего ученика не могу вспомнить!
– Нет, не волнуйтесь, с памятью у вас полный порядок. Я к вам приехал, чтобы об одном вашем ученике поговорить.
– Да? – старушка снова забеспокоилась. – А о ком? О Коле Воробьеве? Снова попал в какие-то неприятности? – Она вдруг спохватилась и проговорила: – Да вы заходите, заходите! Что же мы с вами через забор разговариваем?
Видимо, узнав, что Леня – не ее бывший ученик, она перешла с ним на «вы».
Леня откинул щеколду, открыл калитку и вошел на участок.
Надежда Васильевна показала ему на скамейку перед цветником, села рядом.
– Вы извините, что я в дом вас не зову, просто такая погода хорошая, я хочу лишнюю минутку на солнышке побыть. Да и вам полезно – вы там, в городе своем, такие все бледные…