Белтрейн снова замолчал, давая мне возможность переварить услышанное. Чудо этого выживания было еще более поразительно, чем он полагал. Одержимая девочка, убитая своей матерью, выжила благодаря глубоко сидевшей в ней памяти дельфина…
– Теперь важно, – продолжил он, – чтобы вы поняли самое существенное. Там не было борьбы.
– Вы хотите сказать, между Манон и ее убийцей?
– Нет. Между Манон и смертью. Она не отбивалась. Ее тут же охватил холод, и она окаменела. Именно этому она обязана своим спасением. Малейшее движение ускорило бы ее гибель. Можно сказать, девчушка приняла смерть. Это один из результатов моих исследований. Если согласиться на небытие, если поддаться ему, можно оставаться в подвешенном состоянии в некотором… промежуточном мире. Между жизнью и смертью…
Я размышлял над этой критической паузой в жизни девочки. Кто видел Манон во время «периода замирания»? Вероятно, дьявол? Но пока я сосредоточился на физиологии:
– Вы говорили о трех факторах.
– Люблю я полицейских, – улыбнулся он. – Вы внимательные ученики.
Он причмокнул:
– Третий фактор имеет отношение к полному выздоровлению Манон. Несмотря на то что жизнь в ней теплилась, можно было опасаться серьезных последствий. Однако когда девочка пришла в себя, она прекрасно соображала. Никаких проблем с речью. Никакой путаницы в мыслях. Только небольшая амнезия. Но мозг работал отлично.
– И как вы это объясняете?
– Еще раз – возраст. Чем моложе мозг, тем больше в нем клеток и тем многограннее его возможности. Мозг девочки, безусловно, пострадал, но включились другие, неповрежденные его участки, куда и переместились умственные способности. Это явление называется мозговой подвижностью. Наблюдались случаи, когда у детей, перенесших травму, вся умственная деятельность переносилась в одно полушарие.
Упоминание об амнезии дало мне повод задать чисто полицейский вопрос:
– Когда она пришла в себя, помнила ли она, что с ней произошло? Говорила ли она что-нибудь о том, кто напал на нее?
Он жестом отмел эту мысль:
– Вопросов об этом я ей не задавал. Это дело полиции.
– Они ее допрашивали?
– Да. Но она не помнила, что случилось на очистной станции. Это довольно частое явление после выхода из комы. Амнезия может даже быть сознательной. В некотором роде мозг пользуется травмой, чтобы скрыть неприятный эпизод.
Манон стерла из памяти эту ужасную сцену. Но ее мать, должно быть, все еще находилась в состоянии шока. Она должна была увидеть в этой амнезии второй шанс для себя. И их совместное будущее. Если бы Манон не вспомнила ни о чем, все могло начаться сначала. На все воля Божья…