– Va bene,[48] – согласился Том и повесил трубку.
Черт их побери! Теперь он ни на поезд не успеет, ни на пароход. Ему хотелось только одного – убраться подальше, уехать из Рима и оставить квартиру. Он принялся обдумывать, что скажет полиции. Все было так просто, что даже скучно. Правда состояла в том, что они выпивали, Фредди рассказывал ему о Кортине, они долго разговаривали, а потом Фредди ушел; может, он и был немного пьян, но настроение у него было очень хорошее. Нет, куда отправился Фредди, он не знает. Может лишь предположить, что вечером у Фредди была встреча.
Том пошел в спальню и поставил на мольберт холст, который начал несколько дней назад. Краска на палитре была еще влажная, потому что он держал ее на кухне в кастрюле с водой. Он смешал немного голубой и белой краски и взялся за серовато-голубое небо. Картина была выдержана в характерных для Дикки ярких красновато-коричневых и чисто белых тонах – такими он видел крыши и стены домов Рима из окна своей квартиры. Он сделал лишь одно отступление – когда рисовал небо. Зимнее небо в Риме такое мрачное, что даже Дикки изобразил бы его не синим, а серовато-голубым. Том сдвинул брови, как это всегда делал Дикки, стоя за мольбертом.
Снова зазвонил телефон.
– Черт побери! – пробормотал Том и подошел к телефону. – Pronto!
– Pronto! Фаусто! – услышал он голос. – Come sta?[49] – И вслед за тем раздался знакомый юношеский смешок.
– Это ты, Фаусто? Bene, grazie![50] Извини меня. – Том продолжал говорить по-итальянски насмешливым, отсутствующим голосом Дикки. – Я пытаюсь рисовать – всего лишь пытаюсь. – Он хотел, чтобы его голос был похож на голос Дикки, который потерял такого друга, каким был для него Фредди Майлз; таким же голосом Дикки разговаривает по утрам, когда погружен в работу.
– Может, пообедаем? – спросил Фаусто. – Мой поезд отходит в Милан в пятнадцать минут пятого.
Том тяжело вздохнул – как это сделал бы Дикки.
– Я сейчас уезжаю в Неаполь. Прямо сейчас, через двадцать минут!
Если бы можно было избежать встречи с Фаусто, думал он, то Фаусто не узнал бы, что полиция вышла на него. Сообщения о Фредди появятся в газетах не раньше полудня, а то и позже.
– Но я здесь! В Риме! Где твой дом? Я на вокзале! – весело, со смехом, говорил Фаусто.
– Где ты взял номер моего телефона?
– А!.. позвонил в справочное. Там мне сказали, что ты не давал своего номера, но я рассказал девушке длинную историю о том, что ты выиграл в Монджибелло в лотерею. Не знаю, поверила ли она, но я постарался убедить ее, что все это очень важно. И о доме рассказал, и о корове, и о колодце, и даже о холодильнике! Три раза ей звонил, и в конце концов она дала твой номер. Так где ты, Дикки?