Это тоже было малодушно. И я это понимала. Но если когда-то я была уверена, что прекрасно умею анализировать свои мысли и чувства, – сейчас я знала, что ни черта этого не умею.
– Я не уверена, во что я верю, – зачем-то добавила я. – Если боги и есть, я никогда их не пойму. Но в то, что человек может провалиться в другой мир, я тоже когда-то не верила. И в магию. И в эльфов. И в благородство… и то, что я на него способна. – Наконец открыв глаза, я уставилась на белые лепестки, мерцающие в чёрной ряби отражённым светом. – Зачем-то нас привели сюда, верно? Меня, Кристу, Машку… тогда, когда наше вмешательство было необходимо. Случайность? Или за этим миром кто-то присматривает? Или у него есть собственная воля, и он пытается защитить себя от новой катастрофы… потому и призывает попаданцев как помощь извне. А если своя воля есть у Риджии, то почему бы ей не быть у других… хотя ладно, это действительно может оказаться простой случайностью. И дело даже не в этом. – Рассеянно поправив очки, я сложила руки на коленях, сплетя пальцы в замок. – Я была уверена: раз нет никаких доказательств существования загробного мира, значит, он не существует. Но есть много вещей, которые человеку пока постигнуть не суждено. И если существует этот мир, о котором наши ничего не знают, откуда никто ещё не возвращался… почему бы не существовать тому, куда мы уходим после смерти?
Фаник молчал. Долго молчал.
Потом вдруг произнёс:
– Жаль.
Неожиданная реплика заставила меня повернуть голову, недоумённо взглянув на него.
Фаник понял мой вопрос без слов.
– Мне правда жаль, что я не влюбился в самую невероятную девушку из всех, что я встречал, – молвил эльфийский принц. – Тогда сейчас я имел бы полное право никуда её не отпустить.
Слова, полные искреннего сожаления, на мгновение заставили меня расширить глаза.
А после негромко, коротко рассмеяться.
– Как трогательно, – сказала я потом. – Вероятно, не зря Криста сватала мне вас. Я-то считала это верхом глупости, свойственной ей.
– Весьма великодушно с её стороны, – губы Фаника тронула усмешка. – Я этого недостоин.
– Скромность, принц – ещё одно ваше достоинство. Но, если это вас утешит, мне тоже жаль.
– Что я в тебя не влюбился?
– Что я не влюбилась в вас. Вернее, что я влюбилась не в вас. Тогда всё было бы намного проще.
Невероятно, как просто было говорить с ним о таких вещах. Так же просто, как обо всём остальном. А кто бы мне месяц назад сказал, что такой разговор между юношей и девушкой вообще возможен, особенно если в роли девушки выступаю я – я бы, наверное, только фыркнула снисходительно.