– Если дети Вини когда-нибудь попросят маму поведать трогательную историю их знакомства с папой, – задумчиво молвил Фаник, глядя на возвышение, где восседали Алья с Навинией, – мне хотелось бы при этом поприсутствовать.
Усмехнувшись, я проследила за взглядом принца. Четверо владык сидели за высоким столом бок о бок, и Навиния, скармливая Клементу какое-то лакомство со своей тарелки, беззаботно щебетала о чём-то с владыкой дроу. Рядом – Первые Советники: тот самый лепрекон, которого я уже лицезрела на давнишних переговорах во дворце тёмных, Лод, Эсфориэль… и Мирстайл. Конечно, другие советники Навинии роптали, что принцесса поставила над ними какую-то зелень, но та любезно напомнила им, что раньше они собирались сделать эту зелень своим королём, при этом оставив законную Повелительницу на растерзание врагам, и советники быстро умолкли. Народ же только обрадовался этому известию – Стайл успел им полюбиться – и честил на все корки вероломного покойничка, занимавшего этот пост ранее.
Я понимала, что положение Мирстайла скорее фиктивное. Да и сам несостоявшийся владыка людей, как мне казалось, это понимал. Но зачем назначать действительно сильного Советника на то недолгое время, что осталось до свадьбы принцессы с Альей? Навиния и сейчас чутко прислушивается к мнению Повелителя дроу, которому советует Лод. А после свадьбы наследник рода Миркрихэйр займёт свой почётный пост подле того, кто будет править и дроу, и людьми.
Конечно, это случится не прямо сейчас. Надо, чтобы дроу окончательно вернулись в подлунный мир, чтобы люди привыкли к миру с теми, кого они приучились бояться, – тогда весть о помолвке не вызовет возмущений. По этой же причине Навиния не стала разгонять всех своих предателей-советников сейчас, хотя очень хотела: смене органов власти лучше происходить постепенно, дабы не подбивать обиженных подданных на подстрекательства к бунту. Лод поручил иллюранди бдительно отслеживать опасные настроения среди эльфов и людей, и несколько человеческих индивидуумов, которых не устраивал ни мир с дроу, ни возвращение своевольной принцессы, уже сидел в дворцовых темницах. Вроде бы у остальных это отбило желание к разговорам на подобную тему… но, с другой стороны, и времени пока прошло всего ничего.
Лепреконы на этом пиру были единственными, кто смотрел на дроу без всякого напряжения. Сейчас их Повелитель, меднокудрый, казавшийся совсем юным, о чём-то смеялся с Альей: так же, как смеялся, когда Лод в начале пира с торжественным поклоном преподнёс ему ларец с чёрными жемчужинами. Принять артефакты обратно венценосный лепрекон отказался, а кражу из своей сокровищницы назвал восстановлением справедливости. Лишь сказал, что теперь ему ясна причина таинственного побега его казначея, над которым он ломал голову все эти дни, подозревая доселе честнейшего старика в хитроумных растратах, не обнаружившихся даже после тщательнейшей проверки бумаг.