У входа на него нас и ждали.
– Явились, – проекция Сусликовой милостиво кивнула. Она не отбрасывала тени, и солнечный свет просвечивал сквозь неё. – Пунктуальные.
Рядом стояли два земляных элементаля: безликие пародии на людей, огромные и жуткие, слепленные из свежей земли, в которой проглядывали обрывки корешков и зелёной травы. На светлых камнях, которыми вымостили мост, виднелся грязный след, оставленный ими по пути сюда.
– Я здесь, – сказала я, прекрасно зная, что всё не будет так просто. – Отпусти Лода.
– Э, нет. Сначала ты приходишь ко мне, потом он уходит. – Сусликова кинула снисходительный взгляд на Восхта. – Жди здесь, скоро заберёшь своего дружка.
Она исчезла за миг до того, как элементали двинулись ко мне. Земляные руки-щупальца, толстые и длинные, обвили мои локти с двух сторон, куклой оторвали от земли – и, даже не позволив попрощаться, бесцеремонно поволокли вперёд.
– Всё будет хорошо, – крикнула я, через плечо посмотрев на угрюмое лицо колдуна. Тот страдальчески кивнул.
Отвернувшись, я позволила элементалям тащить себя к массивным стенам Матхниза, пока ветер распускал по водам озера вокруг весёлую рябь.
Холодное прикосновение к моим рукам…
Контроль, Белоснежка.
Подъёмные ворота были опущены, так что меня беспрепятственно внесли во внутренний двор, сквозь брусчатку которого давно пробилась зелёная трава. Скелетов, к счастью, не было: тела всех светлых, погибших в этом дворе во время резни, с почётом похоронили, а тёмных – скинули в озеро. Сам замок был не слишком высоким, но впечатлял своей угрюмой массивностью. Его строители явно больше заботились о надёжности, чем о красоте.
Тяжелые двустворчатые двери, ведущие внутрь, отворились, когда меня подтащили к ним. Элементали грузно прошаркали в огромный холл. Свет, просачивавшийся сквозь узкие окна-бойницы, почти не рассеивал мрак, но я всё равно видела следы в густом слое пыли, скопившейся здесь за восемнадцать лет… и бурые пятна, которые эти следы явили на свет. Пятна, которые не были землёй.
Если снаружи кровь давным-давно смыл дождь, здесь смывать её было нечему.
Меня тащили вереницей узких коридоров и винтовых лестниц, мимо выцветших гобеленов, знамён и доспехов, ржавевших у стен. Я даже не пробовала брыкаться – зачем? Так что просто висела в лапах элементалей, покорных воле своей хозяйки, шаг за шагом приближавших меня к ней.
Остановились мы лишь перед другими двустворчатыми дверьми, и на этом месте меня всё же поставили на ноги, чтобы грубо втолкнуть в комнату. В ту короткую секунду, когда одна из дверей приоткрылась щёлочкой, прежде чем тут же закрыться вновь.