Так, оставив комендантом в Бринлитце обершарфюрера Мотцека, Иозеф Липольд ринулся в бой – неустрашимый боец, мечта которого осуществилась.
Оскар Шиндлер меньше всего собирался покорно ждать конца. В первые же дни мая он как-то выяснил – может, даже позвонив в Брно, когда линия еще действовала, – что один из складов, на котором он постоянно отоваривался, стоит брошенным. Прихватив с собой полдюжины заключенных, он двинулся туда с целью обчистить его. На дороге к югу перед ними постоянно возникали шлагбаумы, но Шиндлер уверенно прорывался сквозь них, размахивая поддельными документами, на которых стояли печати и подписи «высшего руководства СС в Моравии и Богемии».
Подъехав к складу, они увидели, что тот охвачен пламенем. Горели и военные склады по соседству, из чего следовало, что этот район недавно подвергся бомбардировке. Из города, где чехословацкое подполье вело уличные бои, доносились звуки автоматных очередей.
Герр Шиндлер приказал подать грузовик задом к дверям горящего склада, выломал их: склад был забит коробками с сигаретами. Заключенные и сам Оскар принялись бросать ящики в машины…
Несмотря на склонность к легкомысленному пиратству, Шиндлер был всерьез напуган слухами, дошедшими из Словакии, что русские, не утруждая себя излишними формальностями, поголовно уничтожают гражданское немецкое население. Но, слушая каждую ночь Би-би-си, он несколько успокоился: британцы заверяли, что война кончится до того, как русские окажутся в районе Цвиттау.
Заключенные тоже имели косвенную возможность слушать английское радио и понимали, что происходит вокруг. На протяжении всей истории Бринлитца радиотехники Зенон Шеневич и Артур Рабнер постоянно ремонтировали тот или другой радиоприемник Оскара. В сварочной мастерской, надев наушники, Зенон слушал двухчасовую сводку новостей из Лондона. Во время ночной смены слушали радио и сварщики. Однажды как-то эсэсовец, проходивший ночью по цеху, застал у приемника трех человек.
– Мы настраивали его для герра директора, – сообщили они ему, – и буквально минуту назад привели все в порядок.
В начале года заключенные ожидали, что Моравия будет занята американцами. Но поскольку Эйзенхауэр остановился на Эльбе, тут должны были появиться русские.
Круг заключенных, близких к Оскару Шиндлеру, составил письмо на иврите, в котором шла речь о заслугах их спасителя. Оно могло пригодиться, если его доставят в американскую часть, в которой служили не только евреи, но даже военные раввины. И Штерн, и сам Оскар считали жизненно важным, чтобы он как-то добрался до американцев. В определенной мере на их решение повлияло бытовавшее в Центральной Европе представление о русских, как о варварах – людях со странными религиозными взглядами и смутным представлением о гуманизме.