Ей стало жаль Яна по-человечески. И это чувство вызывало у женщины странные мысли. Индиго сейчас был настолько похож на человека, что считать свои эмоции по отношению к тому, другому Яну человеческим сочувствием Карла считала фальшью. Теперь она уже не могла чётко и прямо ответить на вопрос, кто из этих двух Карилисов является человеком. И не могла сказать про себя того же с той определённостью, что всегда присутствовала внутри неё. И потому она никак не могла разобраться, жалеет ли она о том, что Индиго не может быть человеком, или сокрушается внутри себя по потерянной человечности настоящего Яна.
Она запуталась в себе, своих мыслях, своих ощущениях. Ей даже показалось, что кто-то смотрит на неё, как она пытается принять решение, старается разобраться…
Карла оглянулась. В дверях стоял Ян. Он смотрел на Индиго, приподнявшего бровь при виде капитана, смотрел на Карлу, словно что-то решая для себя. И женщина поняла в этот момент, поняла каким-то шестым чувством, что сейчас Янис делает выбор, остаться или уйти. И почему-то этот выбор давался ему трудно, дорого, с болью и кровью, как от выдранного зуба. Ян кивнул своим мыслям, развернулся и сделал шаг прочь. Карла привстала, чтобы позвать его, она очень хотела, чтобы он остался, а не сидел один наедине с самим собой и своими мыслями.
В этот же момент Карилис, сжав кулаки и скрипнув зубами, повернулся обратно и сделал решительный шаг в кают-компанию.
— Не помешаю? — спросил он, как ни в чем не бывало. Искин картинно поклонился и встал с кресла.
— Карла, — он склонился к руке женщины, изображая лёгкое касание губ к её пальцам, — с тобой было очень приятно пообщаться. Я в твоём распоряжении в любое время дня и ночи, — он сделал шаг прочь, бросив на капитана странный взгляд.
— Когда не будешь занят своими прямыми обязанностями, — сухо сказал Ян, занимая его место. Карла невольно улыбнулась. Индиго ревновал её к капитану, а тот, как самый настоящий самец, занял именно кресло Индиго, подтверждая тем самым свою победу и превосходство над соперником. Искин сдержанно кивнул капитану, сделал шаг прочь и растворился в воздухе.
Янис придирчиво осмотрел стоящие на столике вина, взял в руки одну из бутылок, сморщился и поставил её обратно.
— У него ужасный вкус, — сказал он, отходя к невысокому шкафчику, висящему на стене. Открыв деревянные дверцы, он какое-то время всматривался в содержимое на полках, потом достал одну из пузатых бутылок и поставил её на стол вместе с широким стаканом.
— Чистый джин, — кивнул он на запылённую бутылку, — с Аламхады. Не слышала о таком месте?