– Ну, знак же… – обиделся Хол.
– Ещё немного терпения.
– Так хочется ударить хвостом, – пожаловался Хол в ухо Мальку. – Он опять не даст, да.
– Бей, не жди, – шепнул Малек.
Хол пискнул от восторга и заполз выше на плечо, подобрался, напружинился и щелкнул хвостом. Получилось слабо и неумело, Ларна, собравшийся было отругать выра, смолчал: такой знак никого не разбудит, пусть недомерок порадуется. Кому следует, знак приняли: от лощины подтянулось подкрепление: два взрослых выра из числа стражей замка. Оба важно качнули клешнями, отмечая готовность к делу.
Ларна шагнул под свод колонн, неся топор наотлет, в левой руке. У каждого своя забава. Малышу надо хлопнуть хвостом. А ему – проверить прочность двери, окованной бронзой и укрепленной заклепками. Пальцы перехватили топорище, подбросили и поймали удобно, в двуручный захват – и сразу повели на замах. Бронза проушин загудела обижено, виновато. Не сберегла хозяйских секретов, не сохранила покой дома…
Гул пополз по стенам, гул отдался оханьем в утреннем тумане.
– Ларна! – взвизгнул чей-то сонный голос далеко, в недрах дома. – Это же Ларна!
– Узнали, – не без удовольствия усмехнулся бывший выродёр. – А то в дом лезть, не постучавшись…
Выры уже лезли. Прямо по стенам, сразу на второй ярус, через балкон и окно – в спальню шаара. Шума прибавилось, тонкий женский визг смешался с воем перепуганного хозяина особняка, заголосили слуги, сонные страфы в стойлах заклокотали, топот босых ног и хлопанье дверей добавились к переполоху. Ларна уже шагал по лестнице, поигрывая топором и позвякивая обухом по мрамору перил. Один из выров грохотал в большом зале, выбрасывая во двор емкости с маслом. Второй нёсся вниз по ступеням и волок шаара, как тряпку.
– Доставлен, брэми, – отчитался страж. – Дышит. Говорить может.
– Вот и ладно, – ласково улыбнулся Ларна. – Может – значит, будет. Эй, рыбий корм, тебе в какой срок было велено явиться на отчет к ару Шрону? Не икай, я не числю икоту за ответ. Не успел прикрыть свои дела да концы попрятать? Не успел. Зажирел, успокоился. Спесью да золотом оброс, как днище корабля – ракушечником. А мы почистим. В сарай его. Глаз с пленного не спускать. Пусть сидит да думает, что следует сказать хозяину.
– О милости великой молю… – всхлипнул толстый мужчина, прижатый к полу клешней выра.
– Вопросы мои знаешь? – прищурился Ларна, нехотя убирая топор. – Про людей кланда думай перво-наперво. Про выродеров, коих кормили на твоем дворе, тоже думай, все мелочи припоминай. И не запамятуй про яды. Сегодня это желаю знать. Сам скажешь, по доброй воле – вечером я уеду. Тогда воровство твое будет судить ар Сорг. Не скажешь, что я велел… знаешь, я буду рад. Зачем отрывать от дел столь занятого выра?