Так-с, ставлю я, значит, себе цели на путешествие. Вот они:
1. Осознать, нужно ли мне занимать роль в социуме.
2. Понять, что для меня важнее — материальное или моральное.
3. Разузнать, есть ли у человека предназначение.
4. Освободиться от моральных норм и запретов воспитания.
5. Расписать свои плюсы, минусы, душевные рвения, телесные желания, тайные мечты и сокровенные мысли.
6. Вернуться в Москву через сто дней после старта, обогнув планету Земля.
Перечитав текст, подумал: «Да я могу питаться одним самокопанием». После того, как ручка потыкалась в нижнюю губу, в конце появилась еще одна строчка:
«Написать книгу».
Я захлопнул дневник и, причмокнув, решил: «Вот теперь все олрайт!» — и плюхнулся на землю рядом с палаткой. Тело стало размокать от покалывающих массажей и травяных ванн, доблестно служа взлетно-посадочной полосой бабочкам и кузнечикам. Ничего больше не могло беспокоить, никуда больше никто не торопился. Я пропускал лучи солнца сквозь полуприкрытый левый глаз, почесывая свой живот и иногда пятки.
Вокруг творилась осень, и мне это определенно нравилось. Каждый год я жду ее. В это время природа кричит, делая последний рывок перед увяданием. Она непостоянна — то ливанет дождем, то наградит жарой, и этим похожа на настоящую жизнь, которую общество старательно пытается скрыть за стабильными четырьмя стенами. Мне нравится изучать человека, который отчаянно старается уловить себя настоящего, — это так же, как познавать завядающую природу — разодевающуюся перед финалом, будто пред последним торжественным балом. За мной водится грешок: обожаю подводить итоги, а осень — это итог года. Раз за разом я отодвигаю дела в сторону, чтобы вырваться из привычного ритма и отпраздновать ее. Три года назад — в Париже, два года назад — в Риме, год назад — в Стамбуле, а в этот раз — в начале кругосветного путешествия. Одним словом, осень — моя любимая пора.
Я шесть часов сидел на холме и смотрел, как творилось это прекрасное время года. После мне удалось добраться до Набережных Челнов и встать на трассу М7, которая проходила прямо посреди города. Я махал что есть мочи фурам и легковушкам, отплясывал танцы удивленным пассажирам и уносящимся водителям, стоял на руках, ногах и голове, но за два часа не остановилась ни одна машина. Шел ясный день, двигался плотный поток, я был одет в шорты и довольную улыбку. А за пятнадцать часов до этого, находясь на темной трассе без фонарей, по которой проезжала одна машина в минуту, я выглядел как черный силуэт и уехал в разы быстрее. Правило путешественника номер шестнадцать: автостоп — это всегда случайность, но каких бы размеров провал ни случился, ты всегда знаешь, что в конце все равно выживешь — вопрос только в том, где этот конец.