Пальцы взлетают над поверхностью клавиш, и я начинаю петь — одну из любимых песен. Я ничего не вижу, но все равно закрываю глаза.
— Милорд, вы позволите мне завтра взять выходной?
Крис открыл глаза, непонимающе посмотрел на дворецкого — действительно старого демона, который служил ему уже много лет.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил мужчина. — За все эти годы, ты впервые просишь выходной, — уточнил он.
Старик неуверенно переметнулся с ноги на ногу.
— Моя внучка завтра приезжает в город, я обещал ее родителям помочь ей найти жилье и обустроиться.
— Внучка, — рассеянно пробормотал Крис, — о, я помню ее с этими тремя смешными косами.
— Да, милорд, один раз я приводил ее в поместье, вы позволили устроить ей экскурсию.
— Сейчас она, наверное, уже совсем взрослая. Чем она планирует заняться в столице?
— Э, милорд, она собирается стать моделью.
Крис усмехнулся и вновь прикрыл глаза.
— В дни моей юности девушки предпочитали найти богатого мужа или любовника.
— Феминизм, мой лорд, — согласно кивнул головой старый демон.
Мужчина в кресле улыбнулся, услышав слово из человеческого мира в устах верного слуги. Да, к чему катится Зазеркалье, подумал Крис, молодежь практически не отлипает от зеркал, по которым смотрят передачи и фильмы из мира людей.
Зеркала — они были тонкой гранью между разными мирами. Люди, лишенные магии, не умели открывать порталы, а жители Зазеркалья давно освоили эти проходы, что значительно экономило время. Да и в мире людей можно было развлечься.
Крис открыл глаза и посмотрел на пламя в камине. За одну свою ребяческую выходку в дни бурной молодости он вынужден был расплачиваться, практически став отшельником в своем поместье.
Крис в последние месяцы все время мерз, поэтому он приказал разжечь камины по всему поместью. Слуги переглядывались, но не осмеливались задавать вопросы.
— Можешь взять выходной, а твоя внучка пусть остановится в моем городском доме.
— Боюсь, милорд, это будет неудобно.
Ореховые глаза Криса потемнели.
— Мне решать, что удобно, а что нет. Пусть займет гостевые покои и может разболтать об этом всем своим новым подружкам. Мое имя защитит ее. На этом все, Трез, можешь идти.
Старик окинул внимательным взглядом сутулившуюся фигуру хозяина поместья. Его кожа была светлее нежели у темнокожих демонов, сказалось наследие матери суккубки, которая родив сына, с радостью передала его заботам бывшего любовника. Трез служил так давно своему хозяину, что знал, как тот не любил посещения матери, хотя ни разу не указал ей на порог и закрывал глаза на ее заигрывания с гостями и друзьями-одногодками.