— Прости меня, папа.
— Ты через такое прошла, моя милая… и совсем одна.
— У меня была Билл. — Я снова всхлипываю.
— Если я когда-нибудь увижу этого мужчину, убью его, — говорит отец.
Мысль о драке между папой и Джеймсом почти заставляет меня рассмеяться. Сложно найти двух более разных людей — нежный, терпеливый, честный, любящий отец и Джеймс — мягко говоря, лишенный этих качеств.
— Мне было слишком стыдно говорить с тобой об этом, — объясняю я. — Одно дело — эта связь, но то, что случилось с Грейс… — Даже сейчас я чувствую, что не имею права называть ее имя, не заслуживаю. — Я зашла слишком далеко и не знаю, как вернуться назад. Прости, что перестала звонить. Каждый раз, когда мы говорили, я чувствовала себя обманщицей, потому что скрывала такую большую часть своей жизни.
— Ты рассказывала кому-то из сестер?
— Нет.
— Даже Тильде?
Интересно, что папа так говорит. Я всегда думала, что восторженная, всегда готовая к приключениям Тильда была совсем не похожа на меня. Теперь вижу, что отец так не думает. Он замечал наше сходство в детстве, и то, куда завела меня жизнь сейчас, доказывает его правоту.
— Она уже вернулась с Барбадоса? — спрашиваю я.
— Еще нет, — говорит папа, — но собирается. На какое-то время. Все трое собираются вернуться. Не навсегда, конечно, у каждой ведь своя жизнь. Но мы с Мэри все равно счастливы видеть их. Это приятно. Мэри готовит воскресное жаркое, и почти каждые выходные у нас кто-то бывает. С тех пор как ты уехала, моя дорогая. Все так волновались, слали тебе столько сообщений, звонили. Это сплотило нас. Мы любим тебя, Люси.
Билл не раз говорила мне, что я всегда все усложняю. Всегда жду самого худшего, чтобы легче переносить плохое. Эти люди, моя семья, никогда не были настроены против меня. Все они были готовы поддержать меня, но я решила пройти через все в одиночестве. И вот куда меня это привело — прячусь в чужой стране, когда так хочется перенестись туда, сидеть за столом, есть приготовленный Мэри воскресный обед и слушать, как они болтают о своих делах.
— Когда ты вернешься домой? — спрашивает отец.
— Скоро.
— Когда?
— Не могу пока сказать. Но поверь мне, папа… просто поверь.
— Верю.
— Меня все ненавидят? — спрашиваю я после паузы.
— Все? Нет. Мы скучаем по тебе и любим тебя.
— Я имею в виду… Ты знаешь.
Отец делает паузу.
— Мне все равно, что думают все. Они тебя не знают. Я знаю тебя. Ты моя дочь. И я знаю точно, что ты мудрая, хорошая девочка с добрым сердцем. Все остальное ничего не значит.
* * *
Отключив телефон, я подхожу к окну и смотрю на холмы. Вот он, передо мной: Барбаросса. Как другая Вселенная. Макс обнимает меня сзади и целует в шею. Тепло расходится по всему моему телу и согревает сердце. Еще слишком рано задаваться вопросами, рано даже надеяться. Сейчас Макс рядом, и я счастлива.