Малах прекрасно помнил, сколько времени и усилий потребовала отработка конструкции и пистолетов, и винтовок на Маэре, а потому без спора согласился с этим тезисом.
– …и, наконец, проверка сих новинок в боевых условиях.
– Разумеется, вы правы.
Флотский вскинул голову, как будто вспомнил что-то.
– Да, вот я подумал: эта разработка, как понимаю… – небольшая заминка, – …инициатива от вас? Ну да, я так и думал. Правильно ли я полагаю, что в случае успеха этого нового оружия планируется, что мы закажем их… сколько-то?
Отрицания не последовало.
– Но для успеха понадобится одобрение адмирала Нахимова, а он такового не даст, не получив полного согласия кого-то из армейских. Генерала Хрулева, например. Этот высокий чин должен быть убежден, что оружие истинно прекрасное. Никакие реляции об испытаниях не заменят мнения тех, кто бился с применением данного образца винтовки.
К этому моменту Малах уже составил мысленный план действий и начал его излагать:
– Полностью с вами согласен. Тогда давайте вот что: вы знаете ваших людей, вы их и подберете. Я же сделаю перевод на русский язык всех трех вариантов описания оружия – они все же не совсем одинаковы – и попрошу Тифора Ахмедовича сделать копии.
Успех комендоров поднял их репутацию, хотя само это слово так и осталось для них неизвестным. Соседи-пушкари дружно воздавали хвалу:
– Лихо ты дело провел, Максимушкин. Я вот глядел: пушка вражья аж в воздусях закувыркалась. Сильно ваши бонбы бьют и метко.
Самомнение комендора можно было собирать лопатами и черпать ведрами:
– А то как же! Мы, вятские, ребята хватские, силой агромадные, сами не жадные. Не жалеем, то есть, гранат на супротивника, лишь бы нам подвоз был.
Здесь бравый комендор малость покривил душой: малых гранат оставалось как бы не половина от исходного боезапаса. Зато шестидесятифунтовые гранаты на Камчатском люнете почти все вышли. А так как «матросский телеграф» работал не хуже солдатского, и многие уже были осведомлены о состоянии дел с боезапасом, то последовал резонный вопрос:
– А ну как не подвезут? Чаю, другие бонбы вашему орудью не подойдут?
– Это правда, не подойдут, – вынужден был признать славный уроженец вятских краев, – но наш Зубастый за этим следит. Пока что кажну ночку подвозили, хотя и понемногу.
– А что, если все же проруха?
– Ну, тогда вся надёжа на тебя и твою картечь с ядрами. Так что ходи веселей, Кострома! А покудова сообразите-ка, братишки, чайку.
Пока чайник закипал, защитники редута перебрасывались беззлобными подначками на тему рязани косопузой, пермяков, которые солены-уши, и тому подобными.