Как она может так легко обманывать себя? Как она может снова и снова прятаться от правды? Я вижу, как мама снова трёт руки. У меня подкашиваются ноги, я ударяюсь о стену. Боже, разве я чем-то лучше? Все эти недели, если не месяцы, все признаки употребления героина были у меня перед глазами, но я предпочитала ничего не замечать.
Но теперь с меня хватит. Я больше не буду закрывать глаза на правду.
Я выхожу на кухню и начинаю сбрасывать весь хлам со столешницы, чтобы побыстрее отыскать ключи. Если понадобится, я вытащу её отсюда за волосы. Ручка входной двери поворачивается, моё сердце сжимается и падает. Я провозилась слишком долго, и теперь Трент меня убьёт.
Бет часто-часто моргает, когда я вхожу в квартиру. Она стоит на крохотной кухне, сжимая в руках мешок для мусора. Никогда в жизни я не испытывал такого облегчения при виде кого бы то ни было. И никогда в жизни мне так сильно не хотелось вытрясти из кого-то душу.
– Собралась куда-то?
Я стараюсь оставаться спокойным. Насколько я успел узнать, Бет принимает в штыки любые угрозы, гнев или попытки помешать ей исполнить задуманное.
Она поворачивается ко мне спиной и продолжает швырять на пол какие-то бумаги и прочий мусор.
– Вали отсюда.
– С удовольствием. Поехали. Мы с тобой дважды приезжали в Луисвилл на ужин, но всё как-то не складывалось. Пора наконец устроить настоящее свидание.
Бет выходит из кухни и начинает рыться на карточном столике. У неё трясутся руки, а лицо выглядит неестественно бледным на фоне чёрных волос.
– Я не шучу, Райан. Мы с мамой сегодня уезжаем. Это было давно решено, помнишь?
– Было.
Я быстро окидываю взглядом захламлённое помещение, пытаясь понять, чего так боится Бет. Адреналин кипит в моей крови, готовит меня к встрече с невидимой пока угрозой.
– Но в субботу ты передумала.
В комнату входит женщина. Болезненно худая. Жёсткие, как пакля, светлые волосы. Я впервые вижу мать Бет так близко.
– Ты кто такой? – спрашивает она.
Я заставляю себя посмотреть в её пустые светлые глаза. Они того же цвета, что у Бет, только совсем тусклые.
– Меня зовут Райан. Я бойфренд Бет.
Бледные губы женщины растягиваются в подобии улыбки.
– У тебя есть мальчик, Элизабет?
Бет швыряет на пол пустую пластиковую двухлитровую бутылку.
– Это мой бывший. Он меня трахнул, а потом рассказал всё своим мамочке и папочке, и они меня возненавидели. Мама, где эти долбаные ключи?
Моё спокойствие заканчивается.
– Я этого не делал. Если ты согласишься меня выслушать, я объясню тебе всё насчёт моих родителей.
– Мама! – орёт Бет, и её мать вздрагивает от испуга. – Клю-чи. Быстро!