– Потому что я так сказала!
Она бросает испепеляющий взгляд в коридор, потом поворачивается ко мне.
– Райан, у тебя гости.
Прежде чем я успеваю открыть рот, в мою комнату входит Бет с рукой на перевязи. Я перестаю дышать. Она здесь. Забыв о своих травмах, я порываюсь сесть – и морщусь. Запах роз обволакивает меня, я поднимаю глаза и вижу стоящую рядом со мной Бет.
– Жутко выглядишь. Ты вообще отдыхал?
Правый уголок моего рта вздёргивается вверх.
– Я тоже рад тебя видеть.
– Я серьёзно!
Тревога ей не идёт, меня беспокоит её искажённое болью лицо.
Я хватаю её за здоровую руку, которой она пытается уложить меня обратно, подношу к своим губам и целую в ладонь. Господи, как же я по ней соскучился!
Раздаётся покашливание, и я впервые замечаю Скотта, стоящего в дверях вместе с моей матерью.
– Несколько минут, Бет. Потом мы сразу едем домой.
Бет кивает, а я смотрю на маму, хочу понять, как она относится к девушке, вошедшей в мою комнату. Мама изучает нас взглядом человека, рассматривающего картину, которую не может до конца понять. В её глазах нет ни тени злости, только любопытство.
– Я оставлю дверь открытой.
– Спасибо, – серьёзно говорю я.
Мама старается всё изменить – и не только со мной, но и с Марком. За это я должен сказать спасибо Крису. Он позвонил Марку, когда меня на «скорой» привезли в больницу. Пока я был на рентгене, мама с Марком впервые поговорили. Они оба молчат об этом разговоре, но главное – они снова говорят друг с другом. Это уже начало.
Когда мама уходит, Скотт кивает ей вслед, а потом выразительно смотрит на Бет.
– Следи за своим поведением.
Она закатывает глаза.
– Ну конечно! Как только ты выйдешь, мы тут же набросимся друг на друга, как голодные дикие звери! Я тебя умоляю, – она показывает на свою руку. – Сломанные кости и синяки жутко заводят, правда?
Скотт неодобрительно качает головой и следом за мамой удаляется в гостиную, а Бет копирует его жест. Интересно, они замечают, что похожи друг на друга как две капли воды?
Бет садится на мою кровать и смотрит на меня. Мне не нравится, как она выглядит. Даже если не принимать во внимание синяки и порезы, покрывающие всё её лицо и голову, она чересчур бледная, с чёрными кругами под глазами. Может быть, она мне только снится? Я протягиваю руку, беру прядь её волос, перебираю пальцами. Волосы у неё шелковистые, настоящие. Я выпускаю прядку и смотрю в глаза Бет.
– Как ты?
Мне больно видеть, как морщинки прорезают её лоб, а лицо искажается болью. Бет быстро закрывает глаза.
– Прости меня. Это я во всём виновата.
– Нет, и я не желаю это слышать, – я хватаю Бет за руку и притягиваю её к себе на постель.