Мао активно взбодрился.
— Есть мне смысл ещё пожить. А то без меня вы потеряете и мудрость, и анализ, и косвенность, и положительность рассуждений.
Все дружно кивнули головами.
— Хорошо. За неделю мы сможем американцам предоставить наши очень странные, мудро косвенные, грамотно аналитические, разработанные опытными специалистами, всеохватывающие полезные разведданные?
Генерал Фэн постарался опередить генерала Чу.
— Товарищ Председатель, включим весь наш рабочий состав, проанализируем последние донесения, поторопим агентов на Востоке, и через пять дней доклад будет готов.
— Прекрасно, что я и хотел от вас положительного и победного услышать. Все сведения свести генералу Чу. А ты, дружище, с бумагами ко мне. Хуа, тоже. Вам, двоим, придётся встретиться с международным суперхитрюгой МакКинроем и обменять формулы быстрого горючего на наш глубоко аналитический, но вредный для американцев, доклад. Готовы, вы, господа аналитики и интриганы политических докладов, провести операцию «Луна» примерно через пять рабочих дней?
Премьер и генерал охотно склонились головами в знак согласия и готовности действовать.
— Последние два дня меня положительно очень радуют. Я вами доволен. Ну, что, дорогие товарищи, работайте. Я устал, но работы требую такой же суперактивной и гиперэффективной.
Присутствующие встали, поклонились Председателю и тихо вышли из комнаты.
Мао устало вздохнул, расслабился и быстро заснул.
Глава двадцать третья
Маккинрой — Чан. Всем на время успокоиться
«Церковь искажает душу.
Рабовладение убивает душу».
— Вот и всё, сэр, аминь, наступает большой и глубокий конец света в Китае, уважаемый сэр МакКинрой. Все наши высокоинтеллектуальные, точные, скрупулёзные расчёты и гибкие предположения выкинуты в секретные мусорные корзины почти всех кабинетов мира. Всенародный Председатель хитро делал и умно играл в свою личную, политическую игру: и как всегда, всё остальное, в мире и рядом, его никак, никогда, не интересовало. Исторический интриган остался историческим коммивояжером, постоянно и нагло проталкивающим свои идеи сквозь любые массы им порабощённого народа. Наш рисковый, бедный Дэн в опале, в далёких южных провинциях: и дай бог ему выжить там. Интриганка, гидра многоголовая, коварная мадам Мао, пусть не на белом, но прекрасно сидит и на сером, в яблоках, коне. Председатель вручил бразды правления нашему министру Общественной Безопасности Хуа Гофэну. Это утешает. Но вряд ли успокаивает. Подлая, никогда не успокаивающаяся мадам Цзян в любой момент может снова надавить на слабеющий мозг Мао: и дробно, кучно, под идеологические призывы, массово полетят головы, ещё напрасно выживших. Как там пираты перед концом света говорят — живые будут завидовать мёртвым. Аминь. — Всегда непробиваемый генерал Чан сокрушённо помотал головой. — Мы, сэр, все мы крупно проиграли. Но если бы только проиграли. Очень может быть, что мы проиграли не только свои жизни, но и страну. Мне это больно.