Комнатка оказалась небольшой. Свет в ней был, он падал откуда-то с потолка. Не было ни мебели, ни каких-либо других предметов. И было холодно. Холод ощущался как странный – ледяное дыхание, которое усилилось, когда он сделал несколько шагов вперед. Но почему эта комната, голая, как и он сам, производила на него такое тягостное впечатление? Он предположил, что причиной послужила не только низкая температура, но никакого очевидного объяснения не находилось. Комната была абсолютно пустой, и ничего угрожающего в ней не было.
Еще одно зеркало – на стене напротив двери – удваивало его фигуру. Он потер руки – Рульфо в зеркале сделал то же самое. Два облачка пара поднимались над двумя ртами.
Он подошел к зеркалу, приблизившись к стеклу настолько, что в какой-то момент его дыхание платиновой дымкой затуманило отраженные в зеркале черты. Задержал дыхание, и туманное пятно стало съеживаться, но на этот раз за ним проступали не его собственные черты, а лицо Лидии Гаретти. На ней был узкий вечерний костюм с отворотами жакета цвета фуксии – тот самый, с ее портрета; между холмиками грудей поблескивал золотой паук.
– Это знает пациент из комнаты номер тринадцать, – сказала она, устремив на Рульфо пристальный взгляд. Ее синие глаза излучали столько света, что казались частью зеркального стекла.
– Лидия… – Рульфо протянул руку, но его пальцы коснулись не кожи, а непреодолимой преграды стеклянной поверхности.
– Пациент из комнаты номер тринадцать, – повторила она, отступая. – Разыщи его.
– Подожди! Что ты хочешь сказать?..
Лидия Гаретти уходила в темноту, в глубину зазеркалья. Вдруг Рульфо понял, что она хотела бы остаться и сказать ему о чем-то еще, но ей что-то помешало. Чье-то присутствие, там, у него за спиной. Страх сковал его члены. Его охватил такой ужас, что он был не в силах повернуть голову. Не был способен посмотреть назад. Там кто-то есть. Пациент комнаты номер тринадцать. Позади меня.
рыдания
Он чувствует, как некая рука касается его плеча ледяными пальцами.
безудержные рыдания
Он оборачивается и видит то, что стоит за ним.
Безудержные рыдания.
Он в своей комнате. Полупустая бутылка виски свалилась на пол.
У него не появилось ни тени сомнения в том, что это был не просто сон – так же как не были сном видения дома с колонами.
Лидия Гаретти послала ему новое сообщение.
Она оделась перед зеркалом. Все, что было ей куплено, сидело прекрасно. Сегодня утром она остановила свой выбор на шерстяном фиолетовом свитере и джинсах. Для мальчика достала темно-коричневую рубашку поло и брюки. Потом расчесала свои длинные черные волосы. Собирать в пучок не стала: эта прическа заставляла вспоминать худшие моменты ее жизни. Теперь все уже по-другому.