Ну и что с того, что он бывает в магазине?.. Ну и что с того, что иногда какой-нибудь гостинец Марысе приносит?.. Неужто нельзя?.. Да, он любил с ней беседовать и не скрывал, что предпочитает поболтать с ней, а не с кем-то другим… Но зачем такую околесицу-то плести? Эта девушка, почти еще ребенок, – сирота, у нее никого нет. Так неужто ему нельзя пожалеть бедняжку, посочувствовать ей?.. Тем более что делал он это искренне, от чистого сердца, без какого-то интереса и выгоды. Антоний чувствовал, что и она к нему привязалась, тоже полюбила его всей душой. Если б дело обстояло иначе, она бы не встречала его с такой неизменной радостью, не старалась удержать в лавочке подольше, не поверяла всех своих печалей и огорчений.
А в последнее время их у Марыси было немало. С самого понедельника она ходила поникшая, а в четверг он сразу заметил, что она плакала.
– Что, девочка моя, – спросил он, – опять злые люди житья не дают?
Она покачала головой.
– Нет, дядюшка! Совсем не то! Только из-за этого скандала несчастье произошло.
– С кем? – забеспокоился знахарь.
– А с шорником Войдылло.
– Какое еще несчастье?
– Видно, молодой господин Чинский от кого-то узнал, что бывший семинарист меня оскорбил и потом драка была. А вот вчера шорник послал в Людвиково фурманку с готовой работой, а новой ему не дали. Старого Милосдаря до сих пор не было в городке. Он ездил в Вильно и только вчера вернулся. Когда фурманка пустой приехала, он спросил:
– А где заказ?
А кучер ему и отвечает:
– Людвиковская госпожа велела передать, что работы для нас больше не будет.
– Почему не будет? Фабрику закрывают?
– Нет, фабрику не закрывают, – отвечает кучер. – Только ваш сын ихнего сынка оскорбил, вот барыня и не хочет больше давать вам работу.
Знахарь кашлянул.
– Несправедливо это. Как же может отец за сына отвечать? Сын – повеса, но отец же порядочный человек и ни чем не провинился.
– Конечно, – согласилась Марыся. – Я и сама ему это сказала.
– Это кому же?
– Да Милосдарю. Он, когда такое услышал от кучера, начал расспрашивать и узнал, что случилось. Тогда он сначала пошел к господину Собеку, подал ему руку и поблагодарил за то, что тот с его сыном правильно поступил, а потом ко мне пришел.
– И чего хотел?
– Сперва так строго на меня посмотрел и сказал: «Я пришел попросить прощения за поведение моего Зенона. Это глупый и дурной парень. Лодыря следовало наказать. А то, что он от господина Собека получил, еще мало. Я понимаю, что он не имел права вас оскорблять. Не его дело, чем вы занимаетесь. Госпожа Шкопкова – ваша опекунша, это ее право, а не этого дармоеда. И если б вы пришли и пожаловались мне, он получил бы сполна за свое поведение». А потом добавил: «Но вы пожаловались молодому наследнику из Людвикова, и теперь со мной, совершенно невинным стариком, случилось несчастье, потому что господа перестали у меня заказывать, а это было больше половины моего заработка».