– Почему вы плачете? – спросил парень.
– Не знаю, – ответила она, всхлипывая.
– Как же это?.. Вас кто-то обидел, панна Марыся?.. Ну же, прошу вас, скажите!..
– Нет, нет…
– Тогда почему плачете?.. Не стоит…
Он беспомощно переминался с ноги на ногу, а потом сказал:
– Когда вы плачете, я просто смотреть на это не могу спокойно. Ну, хватит… хватит… А может, кто-то сказал что-то не то?
– Нет, нет…
Парень вдруг припомнил, что видел недавно Зоню, которая выходила из пристройки. И разозлился.
– Ладно, – буркнул он и вышел.
Вся семья уже садилась за стол. Василь стал на пороге и спокойно спросил:
– А почему нет Марыси?
– Я звала ее, но она почему-то не пришла, – пожала плечами Ольга.
– А не знаешь почему?..
– Не знаю.
– Так, может, Зоня знает?
Зоня отвернулась от него.
– А мне-то откуда знать?..
И Василь вдруг заорал:
– А я вот знаю, негодяйка ты чертова!
– Что с тобой, Василь, чего ты? – искренне удивился старый Прокоп.
– И правда, что мне, если она там плачет! А из-за кого она может плакать, если не из-за тебя, ведьма?.. Что ты ей там наболтала?
Зоня уперла руки в бока и воинственно задрала подбородок.
– А что хотела, то и наболтала. Ясно?
– Тихо! – выходя из себя, прикрикнул Прокоп.
– А чего он ко мне пристает?.. Я ей ничего такого не говорила, а даже если и так, то что?.. Она тут живет у нас из милости, так пусть не будет такой гордой.
– Не у тебя, чай, живет! – заорал, уже не владея собой, Василь.
– Тогда пусть и отправляется на все четыре стороны! – раздраженно завопила Зоня.
– Она?.. – рассмеялся Василь, стараясь чтобы смех прозвучал как можно более зловеще. – Она?.. Первой уберешься отсюда ты! Еще неведомо, не станет ли она тут большей хозяйкой, чем ты, паршивая прошмандовка!.. Не забывай, отец уже стар, а потом я тут буду хозяйничать. И я тебя первую погоню на все четыре стороны! А захочешь мой хлеб есть, так будешь ей башмаки чистить!
Наступила тишина. Правда, все и раньше догадывались, что Марыся нравится Василю. Но теперь это услышали непосредственно от него. А она ему, видно, не просто нравилась, если обычно спокойного парня так разобрало от ярости, что он пригрозил выгнать вдову собственного брата, к которой всегда неплохо относился.
Василь стоял бледный, с искаженным от гнева лицом и смотрел на всех, бешено вращая глазами.
– Тихо! – снова прикрикнул Прокоп, хотя в комнате и так стояла абсолютная тишина. – Тихо, говорю! Ты, Василь, выбей это из головы. Не будь дурнем. Не для тебя она, а ты – не для нее. Если подумаешь, то и сам поймешь и опомнишься. А ты, Зоня, иди к ней и позови ее. Пусть придет. И смотри у меня! – Он погрозил пальцем. – Смотри, чтоб она захотела прийти. И еще скажу тебе, Зоня, нехорошо так бедняжку сироту обижать! За это Бог наказывает.