За тюремной пекарней лопнула канализационная труба. Заключенные, чьи приговоры еще не вошли в силу, не были обязаны работать, но Антоний Косиба вызвался добровольно. Он предпочитал тяжелый физический труд безделью в душной камере, где вдобавок еще надо было выслушивать рассказы товарищей о разных воровских приключениях, о драках и о предполагаемых предприятиях подобного рода, задуманных на будущее. После таких дней наступали самые изнурительные бессонные ночи. Поэтому он и просился на любую работу. Когда нужно было засыпать уголь, очищать дворы или крыши от снега, носить в кухню картошку, он первый вызывался на работу, а потом, уставший донельзя, засыпал беспробудным сном, так что у него не оставалось времени размышлять ни о себе, ни о Марысе, ни о чем бы то ни было вообще.
Приговор он принял с покорностью. И хотя считал его вопиющей несправедливостью, не бунтовал против нее. Он уже давно привык к несправедливости. Она его не возмущала, не удивляла, даже не огорчала. Он просто знал, что бедный человек должен привыкнуть к ней, как к слякоти или морозу. Господь, который ниспосылает ее, создал разных людей, в том числе дурных, злобных, суровых и безжалостных.
От апелляции Антоний Косиба тоже ничего хорошего не ждал. Его мучила только одна забота, только она не давала ему спать по ночам и тревожила: как там дела у Марыси?
Правда, зная Прокопа Мукомола, Антоний не мог допустить мысли, что в его доме девушку могут обидеть, но разве для такой юной барышни, как она, само по себе одиночество и жизнь на отшибе не были мучительны?.. А ведь он столько обещал! Так ясно представлял их будущую чудесную жизнь под одной крышей. Конечно же, тогда ему пришлось бы начать брать деньги со своих больных, особенно с тех, кто побогаче, чтобы Марысе хватило и на книжки, которые она так любила, и на красивые платья, гораздо более подходящие к тонкой красоте девушки, чем ее обычные наряды из перкали[18]. С утра он работал бы на мельнице, после обеда с ее помощью принимал бы больных, а по вечерам Марыся читала бы вслух своим звонким голоском разные стихи и романы.
И вот все развеялось, как дым. Три года – это достаточно времени, чтобы многое изменилось. А оно и должно измениться. Отбыв срок, он вернется на мельницу, но ее уже там не застанет. И что тогда?
Тогда снова начнется пустая, бесцельная жизнь – ни для себя, ни для людей, ни для Бога, потому что самому ему эта жизнь не нужна, люди ее презирают, а Бог откуда-то сверху с полным безразличием смотрит на все это. И что тогда?
Столько лет носило его по свету, точно бродячее животное, у которого нет иной цели, как только добыть пропитание на день и угол, чтобы переспать ночь. И вот когда в этой пустоте замерцал первый и единственный огонечек, когда он снова стал ощущать в груди живое биение сердца, а в сердце – теплое человеческое чувство, когда понял, что он тоже человек, когда нашел цель и смысл своего существования, на него обрушился новый удар и все уничтожил.