– Ну, это наверняка. – Он погладил ее по волосам и улыбнулся.
– Точно женишься?
– Как только вырастешь.
Только с ней Антоний любил разговаривать и только ей иногда улыбался. От всего сердца полюбил он Наталку. А когда у нее случались приступы падучей, он очень тревожился и всякий раз наказывал себе весной сразу же выбраться в лес, чтобы набрать там трав, с помощью которых можно было вылечить девочку. По всей округе, где для себя или на продажу люди собирали ромашку, валерьяну, мяту, липовый цвет, пижму, белянку, спорынью, березовый лист, головки мака-самосейки, дудник, полынь, подорожник, волчьи ягоды, чабрец, черную розу и множество других трав, только одно-единственное растение он никак не мог найти. Названия травки он никак не мог припомнить, и хотя подробно описывал, как выглядит это растеньице с маленьким острыми листочками, но никто не мог сообразить, как оно называется, и сказать, растет ли в местных лесах.
Однажды Антоний отправился в аптеку в Радолишках в надежде, что там отыщет это средство. Однако аптекарь, потеряв терпение из-за длинных объяснений и не догадавшись, о какой траве ему толкуют, просто выставил Антония за дверь. Сделал он это весьма охотно, ведь чем больше знахарей водилось поблизости городка, тем меньший был оборот в аптеке. Успех, которым пользовался этот знахарь с ближайшей мельницы, колол глаза и местному доктору Павлицкому, и аптекарю. А про успех Антония молва шла весьма широкая и лишала их пациентов даже из самого городка.
Когда во время весенней оттепели люди стали чаще болеть, а у доктора Павлицкого пациентов больше не стало, он посоветовался с аптекарем и решил действовать. Написал пространное донесение старосте и уездному врачу, жалуясь на все увеличивающееся количество знахарей, а также попросил предпринять какие-то официальные шаги относительно этого. Но администрация работала медленно и ответ все не приходил. Между тем произошел еще один случай, который буквально привел доктора Павлицкого в бешенство. Однажды прислали за ним лошадей из Ключева. Барин из Ключева, господин Киякович, страдал от камней в почках и часто вызывал к себе врача. Бричка из Ключева обычно приезжала очень рано. И бывало это следствием давно известной цепочки событий. Господин Киякович вечером приглашал соседей на бридж и не мог удержаться и не опрокинуть за игрой пары стаканчиков, а ночью неизбежный, как аминь в конце молитвы, приходил приступ, и на рассвете кучер Игнаций на паре самых быстрых гнедых отправлялся за доктором.
На сей же раз он явился только во второй половине дня. Посему доктор Павлицкий, уже усевшись в бричку, начал выпытывать, как так вышло. Добродушный Игнаций, видимо, особо не задумываясь, кому и что он говорит, а может, желая сделать назло доктору, всегда забывавшему про чаевые, рассказал все честно. Оказалось, что его послали, как и всегда, на рассвете, только не за господином доктором, а к тому знахарю, Антонию Косибе, который у мельника под местечком живет.