Гистасп неопределенно мотнул головой: к чему проговаривать то, что стало самоочевидным?
– Как думаете, можно к ним подойти?
Гистасп, хмурясь и вглядываясь, вдумчиво выговорил:
– Если бы я знал.
Генерал подозвал Лигдама, но с места так и не двинулся. В конце концов, до растянувшихся на земле Клинков Праматери метров восемь!
– Как твое плечо? – совершенно разбито спросил Змей Бану.
Женщина лежа подвигала плечом вверх-вниз.
– Вроде цело, – так же устало отозвалась она.
«Вроде цело?!» – прислушиваясь, мрачнел Гистасп.
– Ты хорошо поработала над ударом со спины, – оценил Гор.
– Самая большая опасность подстерегает нас во время самой сильной атаки. Кажется, так ты всегда говорил.
– Ага. У тебя щиколотки не вылетают из суставов от таких поворотов?
– Сам как думаешь?
Гор никак не думал – ему было лень.
– По-моему, я завтра не смогу встать, – признался Гор.
– По-моему, я сегодня не смогу встать, – посетовала Бану.
– В смысле?
– Спину перетянуло.
– Сейчас. – Гор перевернулся на бок и, опираясь на руку, поднялся на ноги, огляделся. – Ты, беленький, не подашь пару мечей?
У Гистаспа дрогнула бровь – «беленький»?!
– Сам поднимешь, – отозвался мужчина. Гор вздохнул беззлобно. Встал, прошел, подобрал два клинка. Потом опять осмотрелся и отдал несколько распоряжений:
– Принесите мех с вином и какую-нибудь ткань. Ты, – ткнул в Лигдама, – ты вроде у нее помощник? Собери оружие и принеси новую одежду. И уведите отсюда царевну! – проорал Змей в конце. Да, за то, что Джайя проторчала в компании толпы незнакомых мужиков, Алай может существенно высказать.
– Помоги, беленький.
Гор в компании недовольного Гистаспа вернулся к Бану. Воткнул короткий меч Бансабиры прямо перед ней.
– Давай-ка, Бану, – приподнял женщину до сидячего положения и закинул ее мешком на меч, чтобы она опиралась о рукоять. Гистасп сообразил, что ему надо просто придержать госпожу. Сам Гор аккуратно прошелся пальцами вдоль женского позвоночника, надавил пару раз промеж лопаток, еще пару – в пояснице, точечно ткнул куда-то в плечи.
– Ну?
– Вроде, – прохрипела Бану.
Тогда Гор сел рядом, спиной к спине, и утвердил собственный меч промеж согнутых ног, превратившись тем самым в некое подобие спинки стула, на которую могла откинуться танша.
– Все, беленький, свободен.
– Тану? – Недовольный Гистасп перевел глаза на Мать лагерей. Та отбросила голову на плечо наставника и, с трудом моргая, поглядела на подчиненного снизу вверх. Во взгляде отчетливо читалась мольба: «Ну поступи уже ты так, как тебе нравится! Перестань спрашивать меня и реши что-нибудь сам!»