- Ладно, корнет так корнет, Боткину еще кого-нибудь найдем. А может, он и сам сподобится. Значит, ты пока собери более подробные сведения об этом Куликовском и через пару недель доложи мне.
- Есть, - кивнул Рогачев.
На всякий случай я дал такое же задание и Рите - мало ли, вдруг от Михаила что-нибудь ускользнет. Кроме того, она наверняка сможет точнее узнать, насколько глубоки чувства моей сестры - и есть ли они вообще.
Ничего хоть сколько-нибудь неожиданного мне не накопали ни Михаил, ни Рита. Ольга явно неровно дышит к корнету, а он в ее присутствии вообще ничего, кроме объекта своего обожания, не видит. Естественно, отношения у них возвышенно-платонические, это вам не Малечка с Сержем.
- Они, кажется, даже еще не целовались, - уточнила Рита. - А вообще, как мне девочки сказали, наблюдать за такими - одно удовольствие. Филера они могут заметить, если только на него случайно наступят.
- А в полку как его чувствам относятся?
- Большинство жалеет, некоторые злорадствуют. И все пытаются угадать, где он будет в ближайшее же время продолжать службу - на Сахалине или в Петропавловской гавани на Камчатке?
- Придется мне разочаровать и тех, и других. Сможешь его пригласить в Гатчину, чтобы об этом не узнали в полку?
- Странный вопрос, ты не находишь?
- Не странный, а просто риторический. В общем, послезавтра утром я его жду.
Корнет, мягко говоря, на встрече со мной изрядно волновался. Он, конечно, старался этого не показывать, но получалось у него плохо. Впрочем, Ольге, которая ждала результатов нашей беседы на первом этаже, хоть сколько-нибудь спокойный вид удавался еще хуже. Мне уже доложили, что она места себе не находит.
- Николай, будьте добры, расскажите, какие чувства вы испытываете к моей сестре? - предложил я.
- Ваше императорское величество, я ее люблю!
- М-да… и давно это у вас?
- Мы познакомились тридцать два дня назад. Но полюбил я ее сразу, как только увидел. Вы мне не верите?
- Почему же, - вздохнул я. - Такое бывает.
Ага, помнится, как раз такое случилось с великим князем Аликом пятнадцать лет назад. Увидел он тогда Марину Некрасову и уже секунд через пятнадцать ни о чем, кроме нее, думать не мог. Даже сейчас, хоть мне идет уже четвертый десяток, пульс подскочил ударов до ста в минуту, когда я впервые после многолетней разлуки с ней встретился.
- Да, такое бывает, - повторил я. - Надеюсь, ваши намерения достаточно серьезны?
- Ваше величество, мы…
- Корнет, неужели трудно прямо ответить на такой простой вопрос?
- Да, ваше императорское величество.
- Однако вы, думаю, понимаете, что я не могу просто так разрешить брак сестры императора с простым корнетом? И если да, то какой из этого следует вывод?